Остывает понемногу
в нашем чайнике вода.
Ты иди своей дорогой -
мне - сюда, тебе - туда.
И туда-сюда не бегай,
будь мужчиной до конца,
запрягайся сам в телегу
и не жди вослед свинца:
я в убогих не стреляю
и лежачих не топчу.
Никого не пожелаю -
и тебя не захочу.
Ненавижу всех с усами,
ненавижу и без них -
ничего не могут сами,
все поделят на двоих.
В этой особи ленивой
человека не найти.
Вот тебе бутылка пива -
и счастливого пути!
У меня радикулит,
у меня душа болит,
два привета в двух висках,
два мозоля в двух носках,
в сердце гвоздь,
в ушах бананы,
папиросочка во рту…
Я, наверно, сдохну рано
через эту красоту.
О.З.
Две девочки ходят по городу,
две девочки - я и не я.
Две девочки, умницы-девочки,
такая простая семья.
Никто ничего не узнает,
Никто ничего не поймет;
останется рана сквозная,
и сдохнет в пыли пулемет.
Две девочки - две незабудки
весной превратятся в траву…
Ну что вы, какие тут шутки,
когда я уже не живу…
У меня украли Васю, увезли в Сибирь.
Ой ты, Вася, я сдалася в женский монастырь.
Выйду во поле святое - тишь да благодать.
Все пустое-холостое, некому стрелять.
А ни голоса родного, а ни ветерка.
Ни такого, ни другого - нету мужика.
Кто-то мальчика рожает, кто-то девочек,
Я рожаю каждый день по два стиха.
Все смеются надо мною - это мелочи,
Все хохочут надо мною - ха-ха-ха.
Этот смех лежит на сердце будто каменный.
Мой состав по рельсам катится в тупик.
Я надену платье старенькое мамино,
И представлю, что я мама - хоть на миг.
Кому - любовь, кому - Москва,
А мне - одна картошка.
Уже не варит голова,
И кружится немножко.
А чтобы пища за столом
Меня не волновала,
Мне нужен муж, мне нужен дом,
И чтоб всего - навалом.
Как прекрасен мир, когда умытый,
Как прекрасна жизнь, когда чиста.
Я достала старое корыто
И смываю буковки с листа.
У меня болели зубы,
Я два месяца ждала;
Вот придет сантехник грубый
И повыдернет крыла.
Но придет сантехник добрый,
Головой своей поник
И сказал: "Ну ты и кобра, -
Надо выдернуть язык".
Как хорошо, что жизнь проста,
А то бы я совсем рехнулась.
А так - лежу себе в кустах,
И хоть бы мышца шевельнулась.
Смотрю на небо - самолет
Как мотылек себе порхает,
А если мимо кто пройдет - поймет,
Товарищ отдыхает.
Мы все куда-нибудь идем,
И ты иди своей дорогой,
И не шути с большим огнем,
И недоделанных не трогай.
Я чувствую тебя на расстоянии,
Я чувствую себя нехорошо.
Я под твоим тяжелым обаянием
Где б ни был ты, куда бы ты ни шел.
Все худшее когда-нибудь случается.
Опять разбила чашку - ты прости.
Когда любовь последняя кончается,
Мне хочется зажать ее в горсти.
Я еду в гости к человеку,
С которым жизнь прожить могла бы.
Но для него чужие бабы
Роднее женщины одной.
Я еду в гости к человеку,
С которым жизнь прожить могла бы,
Но для него я тоже баба,
Вот он и водится со мной.
Ни жена, ни вдова, ни жива, ни мертва,
От бессонниц глаза глубоки.
Ей бы в землю смотреть, ей бы в срок умереть,
А она башмачок потеряла с ноги…
Я люблю тебя по-настоящему,
Как никто не любит никого,
Вечером смотрю кино по ящику,
И почти не вижу ничего.
То глаза открою, то закрою,
То проснусь, а то опять усну.
Я не плачу, я тихонько вою,
Как собаки воют на Луну.
Дикторша, красивая, как мама,
Мне "Спокойной ночи" говорит.
Завтра будет новая программа,
Если телевизор не сгорит.
Первый день сплошного мая.
Я до самого утра
Всех прохожих обнимаю
И желаю им добра.
Будь ты счастлив, незнакомый,
А не можешь - просто будь.
У любви свои законы,
Объясню когда-нибудь.
Мой Христос воскрес из праха,
Я целую всех подряд,
Без сомненья и без страза,
Пусть другие говорят,
Что я дура растакая,
И разэтакая блядь.
Все равно - в начале мая
Буду всех в себя влюблять.
Слышишь - солнце поет, как трамвайный звонок,
Слышишь - птицы свистят как милиция?
Видишь - рыжий щенок кавыляет у ног,
Он не вырос еще, он боится
Милицейских свистков, и трамвайных звонков,
И чужих черно-белых лохматых щенков.
Он маленький, маленький, маленький пес,
Его на руках дядя Вася принес.
Сосед, у которого трое детей
И много собак всевозможных мастей.
Щенок улыбался, щенок не скулил.
А дети сказали - там тетя одна,
Соседка, хорошая тетя она,
Пойди у нее поживи, старина…
Слышишь, солнце поет как трамвайный звонок?
Тонко лает щенок, научился как мог.
За щенком кувырком трое верных друзей,
И огромная тетя - подруга детей.
Ходит месяц по лопате,
Как по небу - взад/вперед.
А у нас в большой палате
Мышка серая живет.
Медсестра ее гоняет,
Доктор сыплет порошок.
Наша мышка не слиняет,
Ей в дурдоме хорошо.
Ой ты, жизнь моя противная,
что ты мучаешь меня!
Я уже бесперспективная,
нет во мне того огня.
Били в лоб огнетушители,
с неба капала вода, -
все мои телохранители
разбежались, кто куда.
Ни костра тебе, ни искорки,
спички мокрые насквозь…
Мы когда-то были близкими,
отсырели - стали врозь.
Система взглядов и понятий
меня тревожить перестанет,
я захочу твоих объятий -
и ничего со мной не станет,
и ничего со мной не будет:
я просто выпаду из зала,
меня немножечко убудет,
отъедет поезд от вокзала…
Я целовала твои руки,
стихами белыми болела,
и я с ума сошла б от скуки,
когда б тебя не пожалела;
когда б тебя не пожелала,
я не смогла бы жить на свете…
Я слишком многого не знала,
но ты за это не в ответе.
Один из нашего отряда -
интеллигентный, холостой -
мне с откровенностью простой
впечатал в лоб: "Кому ты нада!"
А мог сказать: "Я Вас люблю",
Не получилось - вот досада,
зато сказал "кому ты нада".
Я все стерпела и стерплю,
но эти мерзкие три слова
я не забуду никогда,
и если вдруг услышу снова -
все брошу раз и навсегда.
Куплю билет на электричку,
последней мелочью звеня.
Возьму с собой бензин и спички -
и только видели меня.
разбросаю по плечам
волосы седые
тихо-тихо по ночам
спят мои святые
их портреты снятся мне
как перед кончиной
и торчит шуруп в стене
вкрученный мужчиной
не приносит писем в дом
тетя-почтальонка
по утрам встаю с трудом
покормить котенка
две недели жду звонка
вся посуда бьется…
Уходи. Вот порог и дверь.
Там, за дверью, ступеньки вниз…
Так и жить без тебя теперь,
так и верить, что это жизнь.
Чайник выкипел на плите
и потрескивает слегка.
Звонко встретились в пустоте
профиль твой и моя рука.
На паркете следы дождя
от промокших твоих подошв.
Почему без тебя - нельзя,
если ты без меня - живешь?..
Я лечу по шоссе,
тормоза, как всегда, неисправны.
Сто смертей на лице -
даже встречный поток поредел.
Я вползаю в гараж
без крыла и стекла лобового -
это твой экипаж
разминуться со мной не успел,
Истекло время сна,
и к утру светофоры прозрели.
Я теперь не одна:
рядом ты и твой металлолом.
Слава богу, что жив -
я тебе близорукость прощаю,
но меня не держи -
у меня отрастает крыло…