Н (Новиков): Я входил вместо дикого зверя в клетку…
К (Кириллин): Бродский без тебя входил в эту клетку! Ты скажи, кто ты!
Н: Мне уже не дано тебя полюбить, как любил … <…>
К: Тогда будь любезен оказаться в 10:20 на ж/д вокзале - увидишь хотя бы "Северное Сияние". А то будешь сидеть, душку из себя строить… Короче говоря, не свищи! Делай, что хочешь
Н: Я прислушаюсь к твоему совету.
К: Ну как можно быть таким гадом! Ты пригласи меня в "Золотой Лев", я скажу тебе, кто ты. А ты скажи: "Петюня, заткнись!" и я заткнусь. Говори! Что ты ждешь! Возьми и скажи. Откуда ты? Ну ладно, я что-то рассказываю, зачем я это рассказываю? Вы что, припизженные, что ли? Или вы тут просто принимаете… Так возьми и скажи пацану, что ты думаешь. Что это за впитывание информации?
Н: Мне уже три раза били по голове за то, что я говорил то, что думаю.
К: Ты сам так хочешь, наверное. Я что должен сделать?
Н: Ты должен оставаться самим собой.
К: Благодарю. Да выбрось ты из головы! Давно уже нужно научиться жить по человечески. А! Артур меня там ждет! "Петро! А что ты не приезжаешь?" А он что, мне там у себя стол накрыл? Позвони Артуру, скажи: "Петюня идет! Накрыл ты ему стол?" Позвони!
Н: Он голодает, и ждет, что ты ему принесешь пива. Ты работы свои распродал и пьянствуешь, а друг голодает, страдает, пива хочет…
К: А! Он, видимо, Наполеон! Между прочим, мне казалось, что их это интересует…
Н: Кого - "их"?
К: Ну, этих людей на выставке…
Н: Они, кстати, не пошли на твою выставку. Очень немногие, при мне, во всяком случае, зашли…
К: Ты должен знать, если ты большой Кролик Роджер, что выставка делается просто даже может быть и ни для кого, а всегда выставка делается для одного человека. Да! А всем остальным может быть хочется станцевать "Болеро" Равеля.
Н: Ну, а чья это была идея сделать открытие сразу двух выставок? Как ты мог такое допустить?
К: А меня это что, волнует, что ли? Мне позвонили и сказали. Просто я член союза художников, у меня есть программа. Но мне предложили это сделать как бы немного раньше. Вот в чем дело.
Я к ней подхожу и - ровно через полчаса уже висит объявление. И какая мне разница, где - я могу сделать выставку и на комоде. Важно не это. Важно то, что - Малею сказать было нечего. Слепову сказать было нечего. А эти пацаны, ну, тамбуристы, с большими балалайками… Ты бы у них спросил: "А зачем вы это делаете" Так вот они, колхозники, приедут к себе в деревню, в Шарковщину, вось, якие мы хлопцы, як яны нам хлопали! Дак ты бы, елки, и гроши бы нам дал некие!" Так ты что, хочешь, чтобы я был таким, что ли?! Так что, я 25 лет должен объяснять одно и то же? Что ты хочешь спросить? Гандон я или не гандон? Ты себя спроси - гандон ты или не гандон…
Н: Я - гандон, я знаю.
К: А это кто? - показывает на присутствующую девушку.- Наина?
Н: Тебя это не должно волновать.
К: А что же тогда она у меня спрашивает? Ты спрашивай! Такое впечатление, что я нахожусь перед правосудием. И может, мне не те вопросы задают… Ну, спроси, что хочешь!
Н: Я - заткнулся. Говори ты.
К: Я что мне говорить… Я делал свое дело, а остальное меня что, волнует что ли? Накрыли бы стол, сбросились, съездили бы в Карпаты… Северная Венгрия… Так а что рассказывать? Сергей сказал: "Вот тебе сто долларов, заткнись и молчи!"
А другое - что Артур сказал - я не знаю. И я его не видел. Я сделал выставку. Пришел ты, а Артура - не видел. Пусть придет. Восемьдесят два тюльпана подарили мне. Которые мне не нравятся. Сказали, что ты уже ушел. А сегодня накрыли мне стол. У них - полдома, как музей, какие-то картины, девушки… На выставке Филонова не были! Здравствуй, Слава! Сто лет тебя не видел! Целый год, наверное! Хочешь, организуем тебе выставку - Бобруйск, Могилев - не хочешь? Ну вот. А все остальное я сам должен делать.
У меня планы такие: я люблю край земли. Там будет выставка. А здесь - третья часть выставки - эти 21 работа. Просто в том помещении больше нельзя разместить.
Н: И сколько времени понадобилось на эту серию?
К: Три дня помножь на количество работ. Те работы, что я сделал там, на море - я продал сразу же. Надо же мне было жить на что-то… 40 долларов у меня было в кармане. Получается где-то полгода, что ли… Это сделано там, красиво, эскизы какие-то.
Дорога, пацаны, у меня - ребенок. Просто это была другая жизнь. То есть я и здесь так живу, но там - другая жизнь, не такая как здесь. Шведы приезжали, немцы приезжали. Это - открытое море, курорт. За два с половиной лата в день можно жить. Я жил в трейлере. Те, которые жили в квартирах, немного больше платили. У меня фотографии есть. Слава, что тебе объяснять! Пошел в посольство, договорился. Все сделал красиво. Это все было давно уже.
Сейчас пойду, сяду в поезд в половине первого - в Ленинград. И съезжу на выставку Филонова. Если ты мне скажешь, что в Витебске есть люди, которые едут на выставку Филонова, я тебя поцелую в жопу. Они даже вообще не знают, что такая выставка есть. Они просто сидят дома и думают, что они - необыкновенные. А есть тысячи людей, которые обыкновенные.
Н: Выставка же вроде бы была в Москве?
К: В Музее им. Пушкина. До 11 февраля. Ваня (?) приезжает ко мне сегодня (друг такой) и мы с Ваней едем. А эта выставка - как бы такой запас. Завтра сложу эту выставку и сделаю в Гондурасе. В Гватемале. В Кампучии. А кто тебе это делает?! - спрашивают у меня. Да никто не делает! Сам делаю! Вот - в чем дело. Так вот, Ваня (он немного младше меня), он, например, сказал. А кто вообще знает, что есть выставка Филонова, в музее Пушкина? В Москве. 148 произведений! Это единственная выставка, больше даже, чем та, что была в Париже в 1907 году. Ну и что? Художники стоят в очереди? Ты иди посмотри! И забудь о себе! Забудь о себе навсегда! Ты вообще представляешь, что это за выставка? Филонов - это даже не Матисс. Это даже не Шагал. Филонов - … он может только иметь взаимоотношения разве что с Кандинским. Вы не думайте о себе. Какая-то странная у вас природа - все время думать о себе. Ну кто вам мешает? Ну пусть Исаченков делает выставку в Музее Пушкина! Сядь на поезд и посмотри! Завтра я все это буду видеть. А потом мне все остальные будут рассказывать, как все это выглядело. А ты говоришь - альбом. Филонов! Я видел восемнадцать самых крутых на земле художников. Всех видел. Вот как тебя. Филонова видел только шесть ранних его работ. А здесь - около 140 работ! Приходишь туда и сразу же можешь застрелиться. У вас есть еще две недели. Чтобы встать рядом с картиной Филонова, этого полного похуиста. Кандинский - просто щенок по сравнению с ним. Какой Матисс! Это просто каждый человек, чтобы быть причастным, берет чужое имя и… Это настоящая работа. Это как чай, разлитый вот - на столе. Вот что такое картина!
Не знаю… Поздно. Я на час договорился, а оказалось, что туда пришли еще пацаны такие, мне же важно, что я еще что-то должен продать там. Там картины вот такие - трехметровые.
Н: Где - там?
К: Ну, где я был. Куда меня пригласили друзья… Ты никогда не видел таких моих картин?
Н: Нет.
К: Два с половиной на полтора метра! Я не вру! 18 картин в городе. 1500 - стоит одна работа. Нью-Йорк, Гондурас, Гватемала. Я еще даже не понял, где нахожусь. Это - Славик, и мы - у него в доме, да? Ты хочешь увидеть Филонова?
Н: Нет. То есть я хочу, но мне лениво.
К: Так на хуя вообще тогда жить! А я тридцать лет так рисую! Ты видел мои рисунки? Осталось два дня. Я просто должен быть у таких пацанов, у которых квартира
заполнена моими картинами. Они приедут с Монте-Карло и эти люди просто могут дать мне денег. Друзья. Они все моложе меня лет на 50. Татры, Словакия, Северная Венгрия.
Это мы тут с тобой чайку попьем, подрочим, а жизнь то ведь - совсем другое!
