КОНЕЦ МЕДОВОГО МЕСЯЦА
"Мы этого допустить нельзя"
(В.В.Григорьев, 17 июня 1989 г., в выступлении по обл. телевидению)
Прошел Первый съезд народных депутатов СССР, завершилась 1-ая сессия Верховного Совета. Можно подвести итоги.
Явился ли съезд эпохальным событием, "гвоздем" политической реформы или это было лишь ступенькой к чему-то большему? - таков вопрос, который мы задаем себе с момента окончания съезда и будем задавать еще долго, отвечая на него каждый раз по новому. Этот вопрос подразумевает и другой - разрушена ли "диктатура партии"?
"Съезд народных депутатов СССР, выражая волю народа, принимает на себя всю полноту высшей государственной власти в стране" - сказано в постановлении съезда. Но это еще не конец диктатуры. Принятое Постановление коренным образом отличается от предложенного академиком А.Д.Сахаровым "Декрета о власти", именно: декрет отменил бы шестую статью Конституции СССР о "руководящей и направляющей силе нашего общества, а без этого мы пришли к тому состоянию общества, которое было сразу после Октября, т.е. когда большевики проводили власть своей диктатуры не через исполнительную власть, а через Советы.
Таким образом съезд народных депутатов - лишь начало нового этапа демократизации в СССР, которая и положит конец партократии.
О какой партократии идет речь? - спросит нас удивленный читатель. - Разве не сама партия проводит демократизацию в стране, добровольно отдав часть несвойственных ей функций в пользу Советов?
Нет, не добровольно. "К середине 80-х годов экономика в силу своего экстенсивного развития не могла обеспечить в равной мере выполнение одновременно трех задач, стоящих перед страной… Объективно назрела перестройка" (из доклада Председателя Совета Министров СССР Н.Н. Рыжкова съезду).
"… По инициативе и под руководством ЦК КПСС в апреле 1985 г. начата перестройка. Стали осуществляться преобразования в экономике, активно пошло развитие гласности и демократии. Через два года стало очевидно, что застойные явления в обществе сдерживают экономическую реформу и необходим решительный отказ от устоявшихся догм и стереотипов развития политической системы. На все это мы пошли, всему этому уделяли самое непосредственное внимание" (из речи Н.Н.Рыжкова на Совещании высших партийных руководителей 18 июля 1989 г.)
Таким образом, объективные условия заставили партию отказаться от того, что она уже не в состоянии удержать, заставили пойти на углубление демократизации в стране. В чем же заслуга? Почему тогда постоянно раздается грозное: "Не машите кулаком на партию!"?
Сто раз прав Ю.П.Власов, сказавший на съезде: "Да, сейчас гласность, но оттого, что нам ее подарили, мы не замрем в благодарной почтительности…" На многих идеях по-прежнему лежит идеологическое табу. В первую очередь это касается идеи многопартийной системы. Из высказываний наших руководителей получается, что это чуть ли не несовместимое с социализмом понятие. Вот только мешает об этом заявить открыто опыт восточно-европейских стран.
Опыт наших соседей вообще весьма поучителен. Возьмем, к примеру, Венгрию. Экономическая реформа типа нашей там развернулась после известных событий 1956 г. Но с середины 80-х венграм вновь приходится начинать перестройку. Генсек ВСРП К.Грос свидетельствует: "… значительно модернизированная после 1956 г. политическая система все же не смогла помешать ни предприятию субъективных по своей природе, ошибочных экономических решений, ни общеизвестных промахов в кадровой политике… В обществе пошатнулось доверие к ВСРП и однопартийной системе". И вот в 1989 г. многопартийная система в Венгрии стала признанным фактом.
Интересная ситуация сложилась в Польше. Там уже существовала многопартийность, но в рамках диктата ПОРП: и Демократическая, и Объединенная Крестьянская партии были лишь приводными ремнями для политической машины диктатуры партии. Но вот кризис в начале 80-х потребовал вначале экономических, а затем и политических реформ. Политическая реформа, мягко говоря, затягивалась, и если бы не наличие столь серьезной политической силы, как свободный профсоюз "Солидарность", неизвестно, когда бы она началась. А основным звеном политической реформы вновь явилось восстановление многопартийной системы.
Если бы в СССР была достаточно серьезная оппозиция, политическая реформа также пошла бы живее. Пока же мы имеем лишь робких кандидатов в оппозицию.
На первом месте в числе таковых кандидатов - движение Народных Фронтов. Наконец-то и мы можем себя поздравить: у нас создан Белорусский Народный Фронт "Адрадженне". Я говорю "у нас", хотя БНФ был провозглашен в Вильнюсе. Ведь отношение к нему со стороны официальных властей резко негативное. Чтобы раскрыть корни такого отношения необходимо понять: что же это за движение такое - Народный Фронт.
А это та самая активность "снизу", к которой нас так призывают "сверху".
Из Программы НФ Латвии: "… Перестройка была начата сверху, но сделать ее необратимой может только энергичная сопричастность народа, отстаивающего демократию и правопорядок снизу.
I. НФЛ - массовая политическая организация республики, возникшая в результате патриотической и политической активности народа, объединение единомышленников…"
Из программы НФ Эстонии: "Революционные перемены в Советском Союзе начаты сверху. Но лишь идущий снизу ответ, общественное движение в качестве создателя механизма демократии может сделать их необратимыми.
I. НФ есть основанное на гражданской инициативе политическое народное движение…"
Мы пока не располагаем материалами Учредительного съезда Белорусского НФ - это странно, что они не печатались в республиканской печати - но, судя по всему, в принятой им программе заложены близкие идеи.
Но как это уже было во времена Н.С.Хрущева, идеологические шоры не "позволяют узнать в этом движении "снизу" глас народа".
Движение НФ - движение национальное, что, во-первых, приводит к созданию альтернативной организации типа Интерфронтов, которые стоят на позиции "новой общности - советского народа". Народные Фронты российских городов - это явление особое, не сказать национальное. Здесь уклон более политический, соответственно - и альтернативные структуры, типа Объединенного Фронта трудящихся в Ленинграде, на съезде которого приветствовали Нину Андрееву, защищающие несколько другие позиции.
Во-вторых, движение народных фронтов раздроблено по республикам и регионам. Но я думаю, что состояние временное. Идейная близость НФ разных республик и регионов налицо, что является предпосылкой их объединения в какой-нибудь Отечественный фронт с федеративным устройством.
В-третьих, это движение молодое и народное. Молодое - следовательно, не без левых перехлестов; народное - значит, отражает уровень сознательности народа. Отсюда и нетерпимость к чужому мнению, и крайность в оценках и т.п. Но, мне кажется, это болезни роста.
Второй по своей значимости оппозиционной силой являются забастовочные комитеты, как прообраз свободных профсоюзов. Забастовки шахтеров показали, что профсоюзов у нас нет. То, что мы называем профсоюзом, занимается чем угодно: соцобеспечением, благотворительностью, борьбой за мир, - только не своим прямым делом: защитой интересов трудящихся перед работодателем, т.е. государством. Это естественно, ибо ПС оказались огосударствленными и превратились в придаток АБС еще в старые добрые времена. В настоящее время появилась потребность "разгосударствления" существующих ПС, что, в принципе, возможно, но проще создать новые, и процесс этот уже идет.
Забастовочные комитеты могут и не вылиться в политическую оппозицию при условии, что вновь создаваемые ПС будут интегрироваться в систему ВЦСПС или политическая деятельность будет концентрироваться в других движениях, например, в движении НФ…
Третья оппозиционная сила - это "Демократический Союз", как прообраз альтернативной партии. Прообраз, потому что при нынешнем уровне демократии ее очень некорректно травят и она не в состоянии заниматься серьезной политической деятельностью, которая и даст ответ, насколько жизненна эта организация.
В редакционной статье журнала "Коммунист", №5, 89, озаглавленной "Авангардная сила обновления", пишется: Есть ли альтернатива перестройке в том виде, как она предложена КПСС? Можно вообразить, пожалуй, лишь три варианта такой "альтернативы": назад в "застой"; назад к политике "твердой руки"; наконец, назад к дооктябрьскому или даже дофевральскому общественному устройству страны. Все три - "назад". Ясно, что ни один из вариантов неприемлем, если мы не хотим окончательно дискредитировать социалистические идеалы и утерять статус великой державы".
Демократический Союз предлагает нам как раз "возврат к дооктябрьскому устройству общества". Но является ли это шагом назад от нынешнего положения? Не будем вдаваться в теорию, но если говорить об отношениях собственности - а это коренные отношения в обществе - то государственная собственность приводит к гораздо большей отчужденности товаропроизводителя от средств производства, чем частная. Да и преимущества капитализма перед социализмом пока что видны невооруженным глазом.
Почему же нет места ДС в плюрализме?
Интересно отметил Г. Водолазов в статье "Ленин и Сталин" ("Знамя", №6, 89): почему-то добавление слова "социалистический" приводит к оскоплению понятия. Если нам нужен рынок, то только социалистический, что непременно сужает само понятие рынка. Так обстоит дело и с социалистическим плюрализмом. Нас обкладывают, как волков, красными флажками идеологический штампов.
Обнадеживает эпизод во время посещения М.Горбачева Ижорского завода в Ленинграде:
Горбачев: А вы, товарищ, что же, уже собрались работать на капиталистов?
Голос: Если хорошо заплатят, можно и на капиталистов!
Горбачев: Это ваша личная точка зрения…
И я думаю, у ДС (или вообще организации такого направления) большое будущее.
В конце июля 1989 г. в СССР провозглашено создание так называемой Межрегиональной депутатской группы (МДГ) из числа народных депутатов СССР. Она может явиться четвертой, причем самой серьезной, политической оппозицией в стране. Правда, пока что сами члены МДГ отрицают, что они оппозиционеры. Но это дело времени. Со временем возможно и создание из МДГ партии. В последнем случае это будет, по существу, вторая коммунистическая партия, только более реалистическая и боевая, ибо в числе лидеров МДГ - Б.Н.Ельцин.
Справка: ЕЛЬЦИН Борис Николаевич (род. 1931 г.). Член КПСС с 1961 г. С 1975 г. - секретарь, с 1976 г. - 1-й секретарь Свердловского обкома КПСС. С июля 1985 г. - секретарь ЦК КПСС, ведал вопросами строительства. С декабря 1985 г. - 1-й секретарь МГК КПСС. Кандидат в члены Политбюро в февр. 1986 г. - февр. 1988 г.
Б.Ельцин обратил на себя внимание еще на XXVII съезде партии, когда поднял тему, выходящую за рамки доклада М.Горбачева и касающуюся вопроса привелегий: "… там, где блага руководителей всех уровней не оправданы, их надо отменить".
Октябрь 1987 г. - рубеж в политической карьере Ельцина: на Пленуме ЦК он выступил с критикой тактики проведения перестройки, чем поставил себя вне политического руководства. В причинах такого выступления необходимо разобраться серьезно.
Руководя Московской партийной организацией, Б.Ельцин, видимо, постоянно упирался в молчаливый бойкот аппарата, в неподготовленность партийных руководителей, пришедших на смену бюрократам периода В.Гришина, к новым методам работы. Вторая же волна организационных перемещений не нашла поддержку в Секретариате ЦК, который вел тогда Е.Лигачев. Это привело Ельцина к мысли, что "… перестройку надо было начинать именно с партии. Затем она повела бы за собой, как и всегда, всех остальных. А партия как раз с точки зрения перестройки и отстала". (из выступления на XIX партконференции).
В речи на Октябрьском, 1987 г. Пленуме ЦК Ельцин говорил о сильнейшем подъеме в стране с началом перестройки, но что за два с половиной года она практически ничего не дала людям, о том, что руководству не хватает революционного напора и все оканчивается полурешениями и полумерами.
В конце выступления Ельцин сказал, что работа в составе Политбюро ЦК у него не получилась "из-за недостатка опыта и, может быть, отсутствия поддержки со стороны Секретариата", поставив вопрос о своем освобождении от обязанностей кандидата в члены Политбюро.
Серьезного разговора не получилось. Например, М.Горбачев нашел здесь только интригу: "что-то тут у нас получается новое. Может, речь идет об отделении Московской парторганизации? Или тов. Ельцин решил на Пленуме поставить вопрос о своем выходе из состава Политбюро, а первым секретарем МГК КПСС решил остаться? Получается вроде желания побороться с ЦК. Я так понимаю, хотя, может, и обостряю.
Садись, садись, Борис Николаевич. Вопрос об уходе с должности первого секретаря горкома ты не поставил: сказал - это дело горкома партии".
Большая часть речи Б.Ельцина была направлена против Е.Лигачева. Тот отвечал: "О том, что был сильнейший подъем в народе, а теперь стала падать вера у людей, я считаю, это принципиально неправильно… Это ставит вообще под сомнение всю нашу политику…"
Но наиболее одиозной вышла речь у Председателя КНК СССР С.Н.Манякина: "Такого выступления и заявления еще не было. Это произошло из-за политической незрелости т. Ельцина. Он и в партию вступил поздно, не получил должной закалки, особенно партийной, да мало поработал и в должности первого секретаря обкома партии. Видимо, такой быстрый взлет, скорое продвижение по работе на фоне политической незрелости и породили сегодняшнее его выступление. Сказались и личные плохие черты характера… это естественный процесс и закономерный финал, к которому пришел т. Ельцин".
На Пленуме звучали и серьезные выступления, но в целом ЦК рефлекторно оттолкнул от себя Ельцина. Пленум признал выступление Ельцина политически ошибочным и поручил МГК рассмотреть вопрос об освобождении его от обязанностей 1-го секретаря МГК.
Ельцин слег: такого он не ожидал. На орг. Пленуме МГК в мае 1987 г. он практически ничего не смог противопоставить той травле, которая началась с подачи М.Горбачева: "В общем, товарищи, стиль и методы т. Ельцина, для которых характерны псевдореволюционная фраза, псевдо-решительность, оказались несостоятельными". Ельцин был освобожден от обязанностей 1-го секретаря МГК КПСС и назначен 1-ым заместителем Председателя Госстроя - министром СССР.
В прежние времена на этом бы политическая его карьера и закончилась. Но в партии задули новые ветры. В июне-июле 1989 г. состоялась XIX партконференция. А так как речь Ельцина на Октябрьском Пленуме опубликована не была, то это было первое публичное выступление оппозиционера в послесталинский период.
"Да, мы гордимся социализмом и гордимся тем, что сделано, но нельзя кичиться этим, накормить и одеть народ, обеспечить сферу услуг, решить социальные вопросы. На это направлена перестройка общества, но идет она с большим торможением, а значит, каждый из нас недостаточно трудится, недостаточно борется за нее. Но также одной из главных причин трудностей перестройки является ее декларативный характер. Объявили о ней без достаточного анализа причин возникшего застоя, анализа причин возникшего застоя, анализа современной обстановки в обществе, без глубокого анализа в разрезе истории допущенных партией ошибок и упущений. И как результат перестройки - за три года не решили каких-то ощутимых реальных проблем для людей, а тем более не добились революционных преобразований".
Основной вопрос выступления Ельцина - демократизация партии. После перечисления конкретных мер он сказал: "Все сказанное, а не предложенная некоторыми двухпартийная система… и будет определенной гарантией против культа личности, который наступает не через 10-15 лет, а зарождается сразу, если имеет почву".
В конце выступления Ельцин обратился с вопросом о своей реабилитации: "Я считаю, что единственной моей ошибкой в выступлении было то, что я выступил не вовремя - перед 70-летием Октября".
Выступление Ельцина обострило ситуацию. На трибуну вышел Е.Лигачев - единственный из членов Политбюро, кроме М.Горбачева, кто выступил с речью на конференции. Но его нападки на Ельцина были не очень убедительны:
"Уже более 10 лет, как область, в которой я работал с товарищами, участвующими в конференции, снабжается продуктами питания целиком и полностью за счет собственного производства, причем по хорошему рациону, а ты, Борис Николаевич, работал 9 лет секретарем обкома и прочно посадил область на талоны (Аплодисменты)".
А чуть ранее он сказал: "…я рекомендовал его в состав Секретариата ЦК, затем в Политбюро… Исходил из того, что Б.Н.Ельцин - человек энергичный, имел в ту пору опыт в руководстве видной, всеми уважаемой в нашей партии Свердловской областной партийной организацией".
Единственный, кто поддержал Ельцина, был делегат из Свердловска В.А. Волков:
"Да, Ельцин очень трудный человек, у него тяжелый характер; он жесткий человек, может быть даже жестокий. Но этот руководитель, работая в Свердловской областной партийной организации, очень много сделал для авторитета партийной работы и партии, был человеком, у которого слово не расходится с делом. Поэтому и сегодня у него остается высок авторитет у простых людей.
… Я не согласен с заявлением т. Лигачева и насчет карточек. Того, как было с продуктами питания при Ельцине, к сожалению, сегодня нет".
Остальные отвергли предложение Ельцина о реабилитации. И все же конференция повернула карьеру Ельцина к лучшему: он начинает набирать политический вес. Этому способствовал и ореол мученика, оставшийся за ним с октября 1987 г., и выступления против аппарата и привилегий. Да и выступать в оппозиции легче, чем находясь у власти.
Дальше все происходило уже на глазах: в марте 1989 г. 6 миллионов москвичей отдали свои голоса, чтобы Б.Ельцин стал народным депутатом СССР. В связи с этим он слагает с себя обязанности министра СССР. На первом съезде народных депутатов Ельцин, ценой огромных усилий входит в состав Верховного Совета СССР и возглавляет Парламентский комитет по вопросам строительства и архитектуры. А в июле 1989 г. создана МДГ, во главе которой стали 5 сопредседателей (Ю.Афанасьев, Б.Ельцин, В.Пальм, Г.Попов, А.Сахаров).
Б. Ельцин имеет достаточно большой вес в политике, но он исключен из большой политики КПСС. Если тенденция на демократизацию в партии сохранится до съезда партии, который состоится в 1990 году, Б.Ельцин может и войти в состав Политбюро. Большая часть его выступления на съезде была посвящена партии, слишком большая, чтобы это было случайностью. И тогда переход МДГ в партию становится проблематичным.
Если же Ельцин не войдет в круг политических руководителей КПСС, создание "ельцинской партии" неизбежно.
Но о многопартийной системе наши руководители пока молчат. Причем доводы против нее не отличаются особой убедительностью.
Так, выступая в Челябинске 2 июля 1989 г., В.В.Воротников сказал: "… Была в нашей стране и многопартийная система - как до революции, так и в первое время после нее. Эта система себя в наших условиях не оправдала. Пытаться реанимировать ее было бы ошибкой…
Поставим вопрос: есть ли у нас другие политические силы, способные обеспечить гармоничное развитие общества, координацию всех социально-политических процессов, сотрудничество различных частей многонационального государства. Ответ очевиден: таких сил нет".
Во-первых, не очевиден, ибо КПСС, как свидетельствует опыт (кстати, главный критерий истины), тоже не способна "обеспечить гармоничного развития общества".
Что же до ссылок на исторический опыт, то они просто несостоятельны. Конечно, когда все партии объявлены контрреволюционными, Учредительное собрание, т.е. парламент, в котором и возможно сотрудничество и борьба партий, разогнано, по России гуляет бухаринская шутка, что у нас может быть несколько партий, но при условии, что партия большевиков у власти, а остальные в тюрьме (и это не было просто шуткой, вспомним Соловецкий лагерь, основанный в 1923 г.), а троцкистов, исключенных из ВКП(б) в 1927 г., ждет не дальнейшая борьба вне рамок партии, а политизоляторы, конечно, тогда можно разглагольствовать, что однопартийная система сложилась исторически, а многопартийная себя не оправдала. Так недалеко от утверждения, что в фашистской Германии однопартийная система сложилась исторически. А ведь ее СЛОЖИЛИ.
И потом, даже если однопартийная система сложилась исторически, то это не значит, что она будет существовать вечно. Ведь и АБС сложилась исторически. Что же, и ее не трогать?
Впрочем, при нынешнем составе депутатского корпуса разговоры о многопартийности останутся разговорами (если, конечно, ничего не случится). А потому единственным гарантом перестройки действительно остается КПСС.
"Наша партия - правящая. И усиливая полновластие Советов, она от руководящей роли не отказывается".
(Е.Лигачев, 5 авг. 1988 г. в Горьком)
Как же обстоит дело в партии?
А партия в массе своей отстает от революционных процессов. Н.Рыжков на Совещании 18 июля: "… И в эти 2 года нарастающий вал преобразований в экономике, демократизации, гласности, новых, неформальных институтов стали опережать те незначительные перемены, на которые ЦК КПСС, его Политбюро решили пойти в области партийных отношений, структуре партаппарата, да и в целом партийной жизни…"
Это рождает два настроения: во-первых, "не машите кулаком на партию!", т.е. раздраженность в ответ на критику; во-вторых, стремление ускорить перестройку в партии, чтобы не упустить лидирующее положение партии в революционных преобразованиях и держать эти преобразования под контролем. Так рождаются два крыла в партии, которые мы УСЛОВНО назовем радикальным крылом и право-консервативным крылом. Естественно, существенная и промежуточная позиция - центр, или умеренные.
В интервью "Огоньку" (№31, 1989) академик А.Д.Сахаров сказал: "Я считаю, что в такой ситуации (кризис в стране - В.А.) возможен военный переворот.
Возможен и правопартийный переворот…"
В чем опасность такого переворота и каковы его предпосылки?
Главная предпосылка: недовольство народа своим материальным положением, национальным брожением, забастовками и т.д. Отсюда возможно давление "снизу" в сторону "сильной руки". В политике можно погибнуть и от недолета, и от перелета, - сказал кто-то из великих. И доказать людям, что мы гибнем от недолета, а не от перелета, весьма затруднительно: тут действует порочная формула - "после этого, значит, вследствие этого".
Еще одна предпосылка правого переворота: то, что нынешние реформы для некоторой части партийных руководителей являются только вынужденными, средством, но не целью. Как заявил член ПБ А.Н.Яковлев на пресс-конференции 28 июля 1988 г, "даже самые реальные консерваторы не могут отрицать, что перестройка необходима, что общество ее выстрадало, что без нее мы дальше двигаться не можем" (АиФ, №27, 1988).
А отсюда может повториться история с нэпом: многие партийные лидеры считали его вынужденным шагом, уступкой "мелкобуржуазной среде", реакцией испуга на Кронштадское восстание и тамбовские мятежи в 1921 г. Потому, когда эта "мелкобуржуазная среда" стала оказывать чересчур сильное давление, например, в виде хлебного кризиса 1927-28 гг., эти руководители вернулись к донэповским методам, т.к. взгляды-то их не изменились со времен "военного коммунизма".
Лидером право-консервативного крыла в настоящее время является Е.Лигачев.
Справка: ЛИГАЧЕВ Егор Кузьмич (род. 1920 г.), член партии с 1944 г. В 1961-65 гг. - зам. Зав. Отделом пропаганды и агитации, зам. Зав. Отделом партийных органов ЦК КПСС по РСФСР. С 1965 г. - первый секретарь Томского обкома. Кандидат в члены ЦК с 1965 г., член ЦК с 1976 г.
С приходом Ю.А.Андропова к власти Лигачев становится заведующим одним из ключевых отделов ЦК: в апреле 1983 - апреле 1985 гг. он является зав. Отделом Организационно-партийной работы. С декабря 1983 - Секретарем ЦК КПСС.
На историческом апрельском 1985 г. Пленуме ЦК он избран членом Политбюро ЦК, ведет текущую работу в Секретариате, т.е. является вторым человеком в партии после М.Горбачева.
Большая часть выступления Ельцина на Октябрьском 1987 г. Пленуме ЦК была направлена против Лигачева. Еще на XXVII съезде Ельцин критиковал Орг-партотдел ЦК за то, что тот занимается чем угодно: вагонами, кормами, топливом, но упустил главную работу - кадры. Эта критика вряд ли была направлена против тогдашнего руководителя этого отдела Г.Разумовского - он возглавил его после начала перестройки. Другое дело Лигачев, возглавлявший этот отдел в период Андропова и Черненко. Позже отношения между Ельциным и Лигачевым переросли в стойкую неприязнь. И это неудивительно, достаточно сравнить их политические платформы. Вот что, например, говорил Е.Лигачев на XIX партконференции:
"… И мы-то знаем, как много героического сделал наш народ вопреки культу личности и застойных явлений, и я полностью и целиком поддерживаю в этом аспекте выступления тов. Бондарева и Алейника (Апл.).
Товарищи, разве можно согласиться с тем, что под флагом восстановления исторической правды зачастую идет ее полное искажение? Разве можно согласиться с тем, что советские люди - это в наших-то печатных изданиях! - представляются как рабы (я почти цитирую), которых якобы кормили ложью и демагогией и подвергали жесточайшей эксплуатации?
Наша пресса проделала большую работу по перестройке. Но вместе с тем… Групповщина оказывает поддержку недостойным людям. Это ведь им принадлежит мысль о нарастающем сопротивлении перестройке, призывы выискивать врагов перестройки, составлять их списки. Очень часто с этой целью подбираются письма читателей совершенно тенденциозные (Апл.).
Вопреки распространенному мнению, по зарплате партработники идут на 26-м месте в стране. Средняя зарплата партработников 216 руб… У партийных работников одна привилегия - быть впереди, драться за политику партии, верой и правдой служить своему народу. (Апл.)".
В своем выступлении на конференции Ельцин рассказал об интервью телекомпании CBS (США), в котором заявил, что будь на месте Лигачева другой человек, перестройка пошла бы быстрее. Лигачев ответил: "Вы заметьте, товарищи, политику перестройки объявили без глубокого анализа … и начали не так, как надо было начинать… и заметных результатов не достигли.
… Значит, труд партии и народа напрасный? … Объективно говоря, такое заявление направлено на то, чтобы посеять сомнение - а этого так ждут от нас недруги за рубежом. Посеять сомнения в правильности проведения политического курса партии".
Выступление Лигачева на конференции было признано неудачным. Он был "понижен": с сентября 1988 г. возглавил Комиссию по вопросам аграрной политики. Это было весьма странно: аграрными делами стали заниматься два члена Политбюро: В.Никонов и Е.Лигачев. Но если Никонов профессионал (в 1979-85 гг он был заместителем, а затем Министром сельского хозяйства РСФСР), то Лигачев - новичок в этом деле, на что не преминули указать на съезде народных депутатов год спустя. Впрочем, энергия и жесткость Лигачева в сочетании с профессионализмом Никонова сыграет хорошую роль.
Но карьера Лигачева, как лидера КПСС, не закончилась. Он потихоньку начинает набирать очки, возвращая утраченные позиции. Тем более внутренняя обстановка этому способствовала: не может не нравиться, например, его анти-забастовочная позиция (см. "Идиот" №11) и т.д. И вот уже первые признаки возвращения Лигачева в большую политику: он первый из Политбюро после М.Горбачева, кто выпустил в свет собрание сочинений.
На Совещании 18 июля выступил уже упоминавшийся нами в №10 "Идиота" первый секретарь Свердловского обкома Л.Ф.Бобыкин, который посетовал: "За последнее время ослабла роль Секретариата ЦК. Нужен, видимо, 2-ой секретарь ЦК, как бы это официально не называть".
"За последнее время" - имеется в виду после ухода Лигачева. Так правые сделали свой ход.
На этом же совещании выступил и Лигачев. Его речь я назвал бы программной. Он начал с военных расходов, конверсии, указав, что эти процессы должны сопровождаться повышением престижа армии, затем, как председатель Комиссии ЦК по аграрным вопросам, он коснулся проблемы продовольствия. Потом перешел к вопросам партии:
"В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕСТРОЙКИ (отмечено мной - В.А.) ослаблена преемственность политики, мы во многом не используем ценный опыт, накопленный партией в период строительства социализма.
… Формируются оппозиционные анти-перестроечные политические организации со своими печатными изданиями. Более того, можно сказать, что кое-где складывается и двоевластие.
… В последнее время слышны призывы к многопартийной системе. В условиях федеративного государства, каким является Советский Союз, это просто-напросто гибельно. Многопартийная система означала бы распад советской федерации. И это понятно, потому что Коммунистическая партия - та единственная реальная политическая сила, которая сплачивает и объединяет все народы страны в единый союз республик".
Естественной была тема средств массовой информации - это вообще отличительная черта консерваторов: негативное отношение к ним. Лигачев, в частности, сказал: "Сейчас … ослабла, к сожалению, организующая роль нашей прессы… считаются чуть ли не дурным тоном…"
Сравните: "… если и остались "закрытые зоны" для критики, то это сами средства массовой информации, их работники. Малейшее замечание, несогласие - и партийный комитет откровенно шельмуется. Реальная картина работы средств массовой информации ведет иногда не к консолидации, а к разобщению, извращению линии перестройки" (Л.Ф.Бобыкин).
Второй признак, по которому можно отличить консерваторов, это вопрос номенклатуры. Первый секретарь ЦК КП Киргизии А.М.Мосалиев: "В последнее время раздаются голоса, ставящие под сомнение существующую партийную номенклатуру. Наверное, ее надо совершенствовать. Но в целом выбить из рук партии такое испытанное оружие, как кадровая политика, означала бы на деле подрыв ее руководящей роли".
Принцип нового подхода продемонстрировал на этом совещании Первый секретарь ЦК КП Казахстана Н.А.Назарбаев: "Мы должны … научиться слышать глас народа, с признательностью относиться к тем его неформальным представителям, которые смело берут на себя лидерские функции. Следует видеть во многих из них боевой кадровый резерв, смело доверять им ответственную партийную, советскую, хозяйственную работу. Пора, наконец, отказаться и от негативных оценок деятельности прессы, которую мы сами призывали смелее вскрывать застарелые нарывы командно-бюрократической системы. Ведь средства массовой информации реально отражают объективную противоречивость социально-экономических, нравственных процессов, происходящих в обществе".
Но он оказался в меньшинстве. Это совещание вообще симптоматично: правых среди выступающих было большинство.
Серьезным ударом по правым может оказаться т.н. дело "Гдляна". Конечно, причастность Лигачева к мафии - это несерьезно. Но он мог покровительствовать кому-то в своем аппарате, кто бы имел отношение к мафии. То, что "дело Гдляна" не закончено, свидетельствует публикация в АиФ за 89 г. В ней, в частности, говорится, что комиссия съезда, созданная по "делу Гдляна", пришла к выводу о необоснованном прекращении дела бывшего зав.сектором Отдела организационно-партийной работы ЦК, бывшего второго секретаря ЦК КП Молдавии В.Смирнова, а именно ему покровительствовал Лигачев.
Но это может привести лишь к смене лидера, а не к поражению консервативного крыла.
Впрочем, как утверждает Ельцин, в интервью итальянской газете: "… государственный переворот невозможен. Ни со стороны военных, ни со стороны отдельных членов Политбюро (АиФ №27, 1989 г.)", ссылаясь на то, что он знает "эту кухню".
Я согласен, что возможность ОТКРЫТОГО переворота ничтожна. Но, во-первых, при условии сохранения авторитета М.Горбачева в народе. Забастовочное движение шахтеров продемонстрировало силу рабочего класса, и оно способно как защитить лидера перестройки, так и свергнуть его - вопрос, в какую сторону его повернуть. А во-вторых, как указал А.Д.Сахаров в уже упоминавшемся интервью, "возможны также аналогичные (перевороту - В.А.) ситуации, не связанные со сменой руководства страны. Руководство может оказаться заложником сил, которые используют те или иные рычаги, какие-то личностные моменты и связи, даже - угрозы и бог его знает что еще. Тогда - без смены руководства - возможен сдвиг вправо, тем более, что власть у нас оказалась в руках одного человека, который может попасть под пресс совершенно непреодолимого давления". И в-третьих, все мы смертны.
Единственное, что радует, так это то, что правопартийный переворот не даст практически ничего. Об этом говорит опыт Польши: долгие месяцы военного положения не вывели страну из кризиса, наоборот - усугубили его. Перестройка уже перешла тот рубеж, когда можно возвратиться к старому, тот рубеж, о который споткнулся Н.Хрущев.
И все-таки я боюсь дурократии - она непредсказуема.
Есть еще одна опасность. О ней тоже говорил академик А.Д.Сахаров: "… Мы видим, что вся конституционная структура построена так, чтобы в итоге Горбачев получил всю власть". Ему вторил Б.Ельцин, выступая на съезде народных депутатов: "Настоящий съезд, Конституция и партия наделила главу государства чрезвычайно широкими полномочиями. При этом просматривается очень тревожная тенденция: на фоне общего ухудшения экономической ситуации и обострения национального вопроса происходит рост личного влияния и власти в руках главы государства. Эти "ножницы" могут привести к соблазну решать наши сложные проблемы силовыми методами".
Ничего не меняет тот момент, что именно Горбачев провозгласил перестройку: неизвестно, до какого уровня позволят ему идти его убеждения. И если "низы" потребуют большего, реакция его непредсказуема. Радует лишь, что, по заявлению главного идеолога партии В.Медведева: "Дело высших государственных органов власти - определять отношение к этой (6-ой - В.А.) статье Конституции СССР… Думается, что данный вопрос будет решен демократическим путем, опираясь на мнение народа…" (АиФ №25, 1989 г.), а это значит, что 6-ую статью не будут защищать танками.
Во-вторых, нельзя забывать о поведении Горбачева в так называемом "деле Ельцина".
Как говорится в старом анекдоте, в США можно свободно ругать президента, и за это ничего не будет. У нас уже можно свободно критиковать Горбачева, но суть дела от этого не меняется. Вспомним, за что В.И.Ленин ругал буржуазный парламентаризм: "Настоящую государственную работу делают за кулисами и выполняют депертаменты, канцелярии, штабы. В парламентах только болтают со специальной целью надувать простонародье" ("Государство и революция", 1917 г.).
Мне кажется, что умеренные могут вывести страну и партию из кризиса. Главное: они видят причины кризиса: "В условиях постоянно действующего Верховного Совета СССР, его конституционных полномочий становятся неясными функции, которые раньше осуществлялись Пленумом и Политбюро ЦК КПСС в отношении выработки концепции экономического развития страны, формирования пятилетних и годовых планов, принятия решений по государственным программам и т.п.
Теперь уже не могут, как прежде, только по партийной линии доводиться прямые рекомендации по вопросам хозяйственного строительства, экономической реформы, научно-технической политики и многое другое. Практика последних месяцев показала, что ни Верховный Совет СССР, ни его комиссии и комитеты не приемлют таких рекомендаций. Словом, появилась мощная реальная власть - Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР. И мы не можем не считаться с этим. Если партия не найдет выхода из этого положения, то в государственном управлении она может потерять свое влияние.
… Если же партия будет проходить мимо этого, то может случиться, что лозунг, выдвинутый некоторыми: "Советы - без коммунистов", будет близок к реальности, а статья 6-ая Конституции СССР окажется изменена таким образом, что роль партии законодательно будет сведена на нет" (Н.Рыжков на Совещании 18 июля).
Но в случае выхода страны из кризиса политическая реформа может остаться на нынешнем уровне. Может произойти даже отыгрыш назад. Тот же Медведев на Совещании сказал: "Было бы совершенно непостижимым, если бы мы ОСОБЕННО СЕЙЧАС (выделено мной - В.А.) … стали на путь свертывания и ограничения гласности…"
Действительно, СЕЙЧАС ограничение гласности не произойдет. А потом?..
Перестройка привела по меньшей мере к смене аппарата. Отупевшие от застоя бюрократы были заменены на умных, которые знают, чего хотят, знают, как вести себя с народом и т.д. В фильме "ЧП районного масштаба" показано, как могут возникнуть перестроечные лидеры комсомола. Аналогичный процесс идет и в партии. В условиях выхода из кризиса не будет никаких гарантий, что политическая реформа не повернется вспять. Тем более что руководство не сможет не учитывать влияния правых. Уже сейчас это влияние чувствуется в "решениях", и в речах политических лидеров. В.Медведев на Совещании говорил: "… необходимо сделать все для того, чтобы закрепить обстановку гласности и демократии в идеологической сфере, создать условия для эффективной деятельности средств массовой информации". Но "критический запал порой действительно начал оборачиваться на саму партию, стали звучать голоса, ставящие под сомнение и даже отрицание социалистические ценности, наследие Октября и Ленина…"
Поэтому гарантией политических реформ может стать только многопартийная система или, по крайней мере, существование оппозиционных структур, о которых мы говорили в главе IV.
Итак, расставит все на свои места съезд партии, который состоится в 1990 г.
31 августа 1989 года