* * *
Острова мои, острова,
Не вернусь я к вам никогда,
Камни голые, солью полные,
Где была беда не беда.
Острова мои, острова.
Не растут на них дерева,
Вертолетом - чай, песни пой - скучай,
В песнях лишь тоска, не слова.
Острова мои, острова,
Как пройдешь версту, так привал,
Снег нетаянный, ветр прокаленный,
Уголь каменный на дрова.
Здесь гуляют и пьют,
Здесь покой и уют,
Здесь веселье вокруг и вдруг
Вечерком за столом
За хмельным вином
Вспоминается старый друг.
Острова мои, острова,
Черно-белая синева,
Ночи длинные, скалы чинные,
Друг шутил, а я тосковал.
Острова мои, острова,
За долиною перевал.
На горе, на той, друг остался мой,
А я пришел домой доживать.
Острова мои, острова,
Мать-природа, ты не права.
Жизнь кончается, ты не прощаешь нас,
Закачаешься качать права.
Острова мои, острова,
Что-то стал я к ним остывать.
Закрутила жизнь, хоть ты в лед ложись,
В островах крошись, как в жерновах.
Острова мои, острова,
Я один во всем виноват.
Суша голая, душа полая,
Остальное всё - трын-трава.
* * *
Я не хочу писать чужих стихов
Уже и так написано их вдосталь.
И не хочу жить свято, без грехов,
И не хочу для всех своим быть в доску.
Я не хочу, чтоб надо мной смеялись
Как над юнцом влюбленным, свысока.
Хочу, чтобы меня всегда касалась
Моей любимой женщины рука.
Я не хочу быть в жизни одиночкой,
Нужны друзья мне и враги нужны,
Еще хочу я сына или дочку,
Чтоб на себя смотреть со стороны.
Хочу прожить с женой своею мирно,
Я не хочу в скандалах с нею жить,
Чтоб не стоять пред ней по стойке смирно,
...Чтоб двадцать пять процентов не платить.
* * *
Меня зовут все Дон Кихот
И сумасшедшим называют.
А я уже давно не тот,
Я в эти игры не играю.
Романов рыцарских не чту,
И не скачу куда попало,
Я уронил свою мечту,
Когда копьё из рук упало.
И вот, разбитый в пух и прах,
Домой добравшись еле-еле,
Я в четырех скажу словах:
Мне эти игры надоели.
Мадридский двор смеясь изгнал меня,
Удача изменила мне, а с нею
Мне изменила подлая змея,
Та, что так нежно звал я Дульсинеей.
Испания смеется надо мной,
Я анекдотом стал уже в Ламанчо,
И даже друг, соратник боевой
Ко мне не ходит, ах мой верный Санчо.
И вот, разбитый в пух и прах,
Едва добравшись до постели,
Я в четырех сижу стенах,
Лечу раненья в старом теле.
* * *
Старый милый Дон Кихот,
Что-то ты погряз в быту.
Собирайся, друг, в поход
Без тебя невмоготу.
Расплодились мракобесы,
Равнодушные тельцы,
И в игру под интересы
Превращают жизнь дельцы.
Старый, милый Дон Кихот,
Латы одевай свои,
Собирайся, друг, в поход,
Нашу жизнь перекрои.
Нет житья от бюрократов,
От чиновников - глупцов,
От пиратов плагиата
И от душ людских купцов.
Старый милый Дон Кихот
На коня скорей садись.
Собирайся, друг, в поход
И сойдись в бою, сразись
С целой сворой злоязыких
И ехидных сплетников,
И безликих и двуликих
Хитрых жадных пауков.
Старый милый Дон Кихот
Буду я за Санчо Пансо
Собирайся, друг, в поход.
Хватит в облаках копаться.
И скорей со злом, мой милый,
В честь Любви и Доброты
Ты в бою померься силой...
Что ж не отвечаешь ты?
И ответил Дон Кихот
Очень тихо и уныло:
Как же я пойду в поход,
Если всё вокруг прогнило?
Как смогу во чисто поле
На открытый бой позвать
Всех, кто лишь собой доволен,
Всех, кому на всё плевать,
Всех с ленивыми глазами,
Всех хапуг, глупцов, ханыг...
Нетушки, воюйте сами.
Хватит мельниц ветряных.
* * *
День отошел ко сну.
Ночь. Ни души в тиши.
Осень свою казну
Опустошить спешит.
Эхо вчерашнего дня
Выдавит из темноты:
Я без тебя - не я.
Ты без меня - не ты.
Шопот-упрек - "пустяк"
Падающей листвы.
Дождь простучит: "так-так".
Ветер вздохнет: "увы".
Из облаков густых
Ляжет росой в поля:
Ты без меня - не ты.
Я без тебя - не я.
Вот и последний круг
Осени. Рвется нить.
Птицы летят на юг,
Значит, тому и быть.
Но упадет с высоты
Жалобой журавля:
Ты без меня - не ты.
Я без тебя - не я.
Значит, тому и быть.
Значит, грядет зима.
Значит - кого винить,
Если пуста сума?
Если у октября
Столько речей пустых:
Я без тебя - не я.
Ты без меня - не ты.
День отошел ко сну
Ночь. Ни души в тиши.
Осень свою казну
Опустошить спешит.
Лишь опадут цветы,
Тайну свою храня:
Я без тебя - не я.
Ты без меня - не ты...
ПЕСНЯ ПИЛИГРИМА
Не гоните меня, хоть вторгаюсь опять среди ночи.
Не гоните меня, я так много сказать вам хочу.
Среди множеств других, одиноких таких одиночеств,
Я, седой пилигрим, к вам настойчиво в двери стучусь.
Наше братство судьба-инквизитов тайком осудила:
Одного - через пытку плевками, сквозь хохота строй.
А другого хитрющая хитрость в острог заманила...
Ну а я вот, седой пилигрим, без родимой, родной...
Я тихонько спою вам... Соседи? Нет-нет, не услышат,
Я уже научился беззвучно и плакать и петь...
Правда, сердце болит, да и грудь - то не дышит, то дышит...
Ну конечно, стерплю, ну конечно, умею терпеть.
Наше братство судьба-тарантас растрясла по ухабам,
Понаставила шишек и ссадин, и гроздь синяков.
Разбросала нас на виражах и ушла... а могла бы
Обобрать, отобрать и последнюю жменю стихов.
* * *
посв. В. Высоцкому
Два обкраденных счастья маялись до рассвета,
Два обкраденных счастья страдали, и то, и это,
И то, и это в печали права не качали:
Одно пело тихонько, а второе хрипело, кричало.
Им начать бы сначала, но пусты все причалы,
И ушли поезда далеко в никуда.
Им бы в ночь, да к ветрам, им бы всласть по траве,
Но одно - где-то там, а другое - в Москве.
Два обкраденных счастья по судьбе, по неволи.
Двум обкраденным счастьям нет ни леса, ни поля,
Нет ни моря, ни ветра, нет ни гор, ни долин.
Вот и грустят до рассвета один на один.
Но наступит рассвет и на снег ляжет цвет.
Всё своим чередом: кому склеп, кому дом.
Им бы птиц перелет, в облака обомлеть,
Но одно всё поет, все в тоске его песни поет,
А другое...
13.5.87