11.04.2000
Любимый-любимый Ангел мой, красивый самый мальчик, я, наконец, урвал минутку писануть того-сего, и ты его как раз после полевых выходов получишь, если мне в очередной раз что-нибудь не помешает. Хотя... чего я продолжаю тебе морочить голову - сам не знаю... Но не будем пока об этом.
Как тебе идет камуфлище!
Какие у тебя глазищи!
Как мне тебя не хватает... Ты действительно мой единственный мужчина. Все иные-прочие годятся на раз-другой. Тебя хочется постоянно, день и ночь бы от тебя не отрываться... спать с тобой в тысячу раз прекрасней, чем одному. Милый! Если (или "когда") доберусь до тебя (и скорее бы!), заглажу тебя до дыр. Ангел. Не растерзать - тихонечко, ласково-ласково. Любовь моя. Ты. Никого не было, не бывает навсегда. Только ты, любимый.
У меня сейчас такая бурная деятельность на музыкальном поприще, что по сторонам лишний раз оглянуться не успеваю. Жалко, тебе это не особо интересно, а некоторые вещицы действительно выходят великолепно, непременно потом заслушаешь. В общем, меня прет. Ареховский набрал себе толпу (не преувеличиваю) мальчиков от 16, засранцы, как один, - металлисты (!!!), и каждый чего-то свое имеет вставить; короче, не альбом - фарш! И вот так я с ними три божих дня намедни от рассвета до заката трубил, скрипел, баянил, дребезжал - во что там "Ямаха" горазда, - а когда до дому доползал, просто сваливался со всех копыт. Забавные, конечно, детишки, друг перед другом выебываются: "А ты так можешь? А так?" - и давай пилить; "Да я на басу так валю, как ты на гитаре, поял?" И все гордо пыхтят вонючую "Астру", во уроды! Но, надо признать, технически у них все безупречно (ну, по законам любимого жанра): хули, у каждого 1-2 соляка, которые они отдрачивают дома до блеска. Чего не скажешь о моих клавишах... Ага, конечно: песня такая-то, вот послушай (ставит один раз), гармония такая (рисует буквочки), а теперь придумай ходы и играй быстренько, да не лажай - уже пишем. И все время откуда-то возникает то "Крыжачок", то водка, то травища. Ни одной трезвой ноты!
А послание твое последнее меня потрясло просто. Я так понял, Маша быстро иссякла, эпистолярных шедевров не создает? Чего я не совсем догоняю, так это практики уничтожения получаемой корреспонденции. А почему это? Там так положено? Вот те на! Впрочем... хочешь посмеяться? Не знаю, из каких соображений, но я, на самом деле, все свои "шедевры" методично ксерил. Так что по случаю выдам копии. Вот...
А как в плане моего приезда, я прямо теперь и сам уже не знаю. По-моему, проебались мы слегка со временем. Я действительно занят по горло; далее, никаких гарантий, что тебя отпустят; наконец, скоро тебя вроде должны поближе перебросить? В любом случае, звони, глядишь, чего придумаем.
269-01-30, кстати, да запомни ты его наконец! Бля буду - пригодится!
Вот моя минутка на исходе... Могу еще поведать пару веселеньких момэнтов. Белов как-то по пьяни откровенничал, то он на 75% хохол. То есть папа - совсем, мама - наполовину. Представляешь!!!? Не, наврал, поди…
И "Серюльника" мне как-то доводилось видеть. Как щас помню, я все пытался выкупить места, в которых Плащинская "так плакала, так плакала" (интересно, солдатики плачут в кино? а вообще?). Мерзкий тип Михалков. Но какой монстер-автор...
И месье Калашников вот мне тут робко намекает, что "пора за диплом браться"... Не жизнь - бешеная гонка. Мой Ангел. Мой хороший. Напиши мне еще поскорее, что ты меня любишь! Напиши, как обошлось с Павловским, кто тебе еще чего пишет, кто приезжает.
"Целую" в конце: глупо... Шибко далеко. Правильнее "ЖДУ"
Ши
