Осмотрев калькулятор со всех сторон и убедившись, что это действительно его собственный калькулятор, Фридрих Карлович заподозрил неладное и решил не спускаться в свою лабораторию, но в ущерб своим научным исследованиям, вывести Леонида Николаевича на чистую воду. Он притаился под дверьми приемной и принялся ждать. Вскоре он услышал подозрительную возню и приготовился к самому худшему. Но когда дверь распахнулась и в её проеме появился Коля, который нес, взвалив себе на шею то, чего Фридрих Карлович никак не рассчитывал увидеть, ему стало плохо. Теряя сознание, он истёк по стене прямо за плинтус и некоторое время там пролежал без чувств. Вероятно, именно поэтому его и не заметили. Причина же столь неадекватной реакции на происходящее ясна: Коля нес на своем горбу то, от чего в своё время Фридрих Карлович отказался, как уже говорилось, из соображений гуманности. Стало быть, начальство, втайне от автора самой идеи, претворило эту идею в жизнь, но, спрашивается, зачем? С какой целью? Этот вопрос моментально привел Фридриха Карловича в чувства; изловчившись, он выкарабкался из-под плинтуса и поспешил вслед за Колей. В верхний бокс Коля поднимался на лифте, Фридриху Карловичу пришлось взвинчиваться по лестничным маршам, поскольку он не знал - куда именно направляется Коля. Игнорируя старческую одышку, ученый несколько опередил Колю и в верхнем боксе, где лифт делает последнюю свою остановку, был раньше его, что и позволило ему притаиться за аэрофургоном. Когда Коля открыл дверцу грузового отсека и сбросил в него со своего плеча фауру, дверцы соседнего лифта распахнулись и из него вышли Леонид Николаевич со своим братом. Воспользовавшись тем, что Коля отвлекся на них, Фридрих Карлович прошмыгнул в грузовой отсек. Дверца за ним захлопнулась и ученый оказался в полном мраке. Через несколько минут он почувствовал, что фургон взлетел, и впервые в жизни перекрестился - он никогда прежде не летал, да и вообще, не выходил из своей лаборатории... Разве что - по вызову Леонида Николаевича в его кабинет, да по нужде какой...
Прошла, как показалось Фридриху Карловичу целая вечность, прежде чем кончилась воздушная болтанка. А еще пяток минут спустя после этой вечности отворилась дверца фургона и Фридрих Карлович, потрясая калькулятором, предстал перед преступной троицей, полный решимости уличить её в нечистых делах.
- Ай-яй-яй! - укоризненно покачал он седой своей головой, - Вот уж не ожидал от Вас, Леонид Николаевич...
- Как Вы здесь оказались, Карлович? - изумились все, кроме Леонида Николаевича, в один голос. Босс поначалу потерял дар речи и не видел ничего, кроме калькулятора. Но скоро он всё же взял себя в руки.
- Ай-яй-яй! - не унимался ученый, - Кто бы мог подумать!..
- Надо кончать с ним, - негромко буркнул Босс в Колину сторону. - Забрось его в океан вместе с калькулятором. Смотри, только, чтоб он его не выронил.
- Будет сделано, - вздохнул Коля. Леонид Николаевич не сомневался в его исполнительности.
- Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй! И как вам только не стыдно! От имени ученых всего мира я заявляю вам протест!..
Коля сгреб старика в охапку и исчез с ним в зарослях.
- Вот, ведь, дотошный старикашка! - посетовал Леонид Николаевич.
- И не говори... И чего надо было совать свой нос куда не следует... - согласился брат и предложил первым делом плотненько перекусить.