Ох, как давно Васька не испытывал подобного окрыления! Нечто похожее с ним творилось в далекой туманной юности, когда он влюбился в Аллу - старшеклассницу, будучи ростом ей по плечо; и Алла ответила ему пусть не взаимностью, но особым вниманием и участием. Она была классной девчонкой и во многом просветила Ваську. А потом выскочила замуж за крутого дельца и куда-то уехала с ним. У Васьки и по сей день остались самые теплые воспоминания о том золотом времечке. А потом в его личной жизни начались сплошные страдания на почве его безответной любви к Эвелине красавицы очень высокого мнения о себе. И не было этим страданиям видно конца. Да еще несколько дней назад он ездил в микрорайон, где проживала Эвелина и, не решаясь зайти к ней в дом, допоздна шатался вокруг да около, надеясь на случайную встречу. Но теперь она уже его не интересовала. Его, в общем-то, бесшабашное бытие озарила вспышка яркого света - всепоглощающая страсть к огненно-рыжей Анфисе, и этой страсти он отдался с самого первого мгновения всем своим ликующим существом безоглядно и бесповоротно.
Появившись у себя в отделе, он, словно зажженная лампочка, осветил лица коллег, и те просияли невольными улыбками.
- Игорёк, - обратился Васька к одному из них, именуемому в коллективе за свои увлечения Частным Сыщиком, - одолжи на вечерок свой лимузин антикварный.
- Нет проблем, Васёк, - и связочка золотых ключиков перекочевала по воздуху в Васькину ладонь.
- С меня причитается.
- Свои люди. Сочтемся.
Выклянчив таким образом лимузин, Васька знал, что теперь до конца рабочего дня Игорёк будет давать ему инструкции и наставления по вождению, но приготовился отнестись к этому с пониманием. Чай, техника дорогостоящая, антикварная. А какой уважающий себя частный сыщик может обойтись без подобного лимузина?
Вскоре на двухметровом голографическом экране, перед которым в полном отрешении от происходящего вокруг, манипулировал руками Васька, стал появляться образ рождающейся из огня безупречно красивой девушки, протягивающей в своих ладонях пиалу со студеной водой. А за Васькиной спиной две молодые длинноногие художницы ревностно критиковали всё, за что только ни цеплялся их взгляд, всячески иронизируя по поводу Васькиного неожиданного увлечения и своей безнадежной теперь перспективы.
- На кого же ты нас, Вася, бросаешь? Что же мы теперь без тебя делать-то будем?...
- Одумайся, Вася, пока не поздно. Вернись в семью. Не делай из нас вдовушек раньше времени...
- А что это у нее за аппендицит наружу вылез?
- Дура. Ты не понимаешь. Это не аппендицит. Это она себе харакири сделала. От страсти.
- А... Прямо как я на прошлой неделе, когда Вася этой шмоньке из патентного бюро на уши лапшу вешал...
- Вот, грудь, Вася, у тебя неправильно изображена. Соски должны находиться под углом 45 градусов. Показать?
- Вася, а моя грудь тебе чем не нравится? Ты только потрогай, какая она упругая и пышная!.. Господи, да он с нами и разговаривать не хочет... Что ж нам делать, а, Людк?
- Пойдем, Зин, топиться...
Когда девки умолкали, за своё дело брался Игорёк:
- Скоростью не злоупотребляй. И будь готов к тому, что тормоза с первого раза могут не сработать. У неё иногда колодки клинит...
Хороший он парень - Игорёк.
Анфисы в приемной не оказалось. Дверь в кабинет Босса была также заперта. Васька глянул на часы - он немного припозднился, увлекшись своим голографическим шедевром, и Анфиса имела полное право обидеться на него и, не дождавшись, уйти. Пройдя к окну, он вперил свой взгляд меж пластин жалюзи и с невыразимой тоской посмотрел на проносящиеся мимо по всем направлениям на самых разных уровнях вагончики подвесных скоростных трамваев. В каком из них удалялась сейчас от него Анфиса - оставалось только гадать. Васька попробовал укусить себя за локоть - не получилось. Тогда он в отчаяньи совершил великолепный прыжок из тех, каковыми обыкновенно любят баловаться мастера дальневосточных единоборств, и сбил ногою какую-то шишку на пальме. Шишка полетела и угодила прямо в лоб входящему в приемную Фридриху Карловичу.
- Шеф у себя? - потирая лоб, как ни в чем не бывало, спросил человек-легенда. В руках он держал горшок с неказистым растением наподобие одуванчика.
- У себя, у себя, - из-за его плеча тотчас выглянула красная Колина ряха. - На секунду отошел кипяток слить, а тут уже целое столпотворение.
- Его кабинет заперт, - сказал Васька растерянно.
Коля почесал себе затылок и, ничего-таки не придумав, достал из кармана ключ и пояснил:
- Босс попросил меня посидеть заместо секретарши, покуда он с ей беседу проведет и сказал никого не впускать. А меня приперла эта... нужда малая. Ну я их и запер. Они ещё оттудова не стучались?
- С секретаршей?.. - не понял Васька.
- Ну да. С этой, как её... Анфиской... Да ты не думай, там у них дела сурьёзные, по производству...
Фридрих Карлович сухо прокашлялся и чопорно уселся в кресло у двери, водрузив горшок с одуванчиком себе на колени. Коля стал прохаживаться взад вперед, насвистыванием несуразной какой-то мелодии нагнетая обстановку. Васька опять поймал себя на мысли, что вокруг него завязывается некий узелок. В какой-то момент ему захотелось рвануться и бежать отсюда прочь по бесконечным коридорам Учреждения с их движущимися полами, бежать далеко-далеко, покуда хватает сил, да вот только хватит ли их, чтобы пробежать одни только эти коридоры?
- Что это Вы тут такое вывели? - поинтересовался Коля у Фридриха Карловича, кивая на цветок.
Человек-легенда, ни слова не говоря, совершил руками какие-то манипуляции и одуванчик ярко засветился.
- Ишь ты! - восхитился Коля. - Так это заместо настольной лампы!
Фридрих Карлович самодовольно улыбнулся.
- А ежели батарейки кончатся? Это что получается, его выкапывать надо и новую батарейку закапывать?
- Нет, конечно! Какие батарейки?! - возразил Фридрих Карлович.
- Так я не понял, он что у Вас, от розетки работает, что ли?
- Он сам светится по себе!
- Я понимаю: там лампочка...
Фридрих Карлович вспылил и принялся остервенело щипать светящийся цветок:
- Вот! Вот! Где ты видишь лампочки? Вот!.. - ярко светящиеся невесомые пушинки разлетались в разные стороны, наполняя приемную фантастическим светом, - Никаких нет тут лампочек! Никаких нет тут батареек! - чуть не по-поросячьи визжал Фридрих Карлович, выворачивая на пол содержимое горшка...
Коля меж тем, отреагировав на стук в дверь, отпер её.
- Что здесь происходит? - щурясь от ярко мерцающего света, задал правомерный вопрос Босс. Впереди себя он выпроваживал из кабинета Анфису, которая показалась Ваське мертвенно бледной, даже неживой.
Фридрих Карлович тихо плакал, сгребая с пола в горшок комья хорошо удобренной земли.
- Что здесь происходит? - стараясь быть грозным повторил свой вопрос Леонид Николаевич.
- Козлы! Все козлы! - завизжал ни с того ни с сего человек-легенда и запустил горшком в Ваську. - А Вы, Леонид Николаевич, самый главный козел! Я... Пять лет... - Тут он превозмог свою заскорузлую сутулость и, гордо выпрямившись, степенно вышел. Хлопнувшая за ним дверь сотрясла Учреждение.
Леонид Николаевич ещё некоторое время непонимающе смотрел на фейерверк светящихся пушинок, потом оценивающим взглядом прошелся по Ваське и подтолкнул слегка Анфису в его сторону, что-то при этом ей шепнув.
- Коля, - сказал он после этого нарочито громко, - Ты свободен. У меня сегодня ещё масса дел. Я задержусь.
Анфиса была удивительно хороша в этой причудливой игре света и её мертвено-мерцающая бледность, как рассудил про себя Васька, видимо, объяснялась именно столь необычным освещением.
- Пойдем, - предложил ей Васька, несколько смущаясь Колиного присутствия.
Девушка была словно немного не в себе. У неё была заметно замедленная реакция, чрезвычайно плавны движения.
- Могу прокатить, - ненавязчиво предложил Коля.
- Спасибо, - вежливо отказался от его услуг Васька. - Как-нибудь сами.
- Как будет угодно...