Начало августа 1941 года ознаменовалось активизацией действий немецких войск на Восточном фронте. Однако теперь основные усилия группа армий "Центр" направила не на Московском направлении, а повернула ось своего наступления на юг. Планировалось провести сначала ограниченную операцию в районе Рославля, затем в районе Рогачева, затем разгромить советские войска в районе Гомеля, после чего использовать 2-ю армию в действиях против Коростеньской группировки - 5-й армии Юго-Западного фронта. Свои подвижные войска (2-ю танковую группу) германское командование предполагало использовать для окружения советского Юго-Западного фронта восточнее Днепра во взаимодействии с 1-й танковой группой группы армий "Юг".
Смена вектора немецкого наступления стала очередным неприятным сюрпризом для советского Главного Командования.
На южном фланге Западного направления советские войска были сведены в ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ФРОНТ под командованием генерал-полковника Ф. И. Кузнецова.
Бывший начальник оперотдела штаба 13-й армии С. П. Иванов (впоследствии - генерал армии) привел в своих мемуарах отрывок их директивы Центральному фронту за подписями И. В. Сталина и Г. К. Жукова: "…Нам крайне необходимо на Центральном фронте действовать как можно активнее, чтобы активными действиями сковать как можно больше сил противника…"
Войска фронта в конце июля действительно вели себя активно и отвлекли значительные силы противника с Московского направления. Однако, как указано в оперсводке штаба фронта на утро 1 августа, "В результате неуспешных боев на восточном берегу р. Сож восточнее и северо-восточнее Кричев и наступательных боев между Кричев и Пропойск войска фронта ведут оборонительные бои".
К началу августа фронт насчитывал уже три армии.
13-я армия, потерпевшая поражение в районе Могилева, занимала широкую полосу по р. Сож от Пропойска до Мстиславля (исключительно). 28 июля назначенный накануне новый командующий армией генерал-майор К. Д. Голубев попытался реорганизовать управление вверенными войсками. Как он 31 июля сам писал Ф. И. Кузнецову, который не поддержал эту идею, суть изменений сводилась к следующему:
"1. Ликвидировать бесчисленное количество отрядов и отрядиков, носящих номера различных дивизий, что при нанесении обстановки на карту вводило в заблуждение командование фронта и Ставку.
2. Все войска свести в два корпуса по две дивизии в каждой.
45 СК Магона в составе 148 СД и сводную дивизию, в которую свести 4 ВДК, который носит громкое имя корпуса и бригад, а по существу представляет собой всего два полка. Я считал, что правильно назвать, значит правильно понимать. Кроме того, за счет тылов пытаюсь сформировать себе армейский резерв, для чего использую Управление 6 СД. В таком духе мною и был отдан приказ, сейчас надо все это менять. Вновь восстановить 4 ВДК (в количестве 5512 штыков, 8 орудий, пулеметов станковых 12 и ручных 66). Раз вы это находите нужным изменить управление - я это сделаю, но только создается неудобство в том, что Магону будет подчинена всего одна 148 сд, сведенная из отрядов 6, 148, 160 и 132 сд в количестве 4900 штыков…
3. Вы ежедневно упрекаете меня в плохом управлении и в незнании обстановки. Не мне, конечно, судить об этом, Вы как мой начальник даете оценку, но считаю долгом доложить, что я считаю, что расположение своих войск, сколько и какой противник перед ними, я знаю, когда мне неясно, я Вам чистосердечно докладываю и прошу разрешения в этом случае докладывать позже. Сведения узнаем не от случайных людей, а от своих делегатов связи, от подчиненных начальников и штабов и от авиации.
Прошу учесть, что Военный Совет Армии работает в очень трудных условиях, когда нет ни одного метра провода и имеется небольшое количество самолетов, фронт на 105 км представляет тонкую нитку картонного расположения, плотностью на 1 км 40 штыков, 1,3 орудий и 2,1 пулеметов.
Пополнения не получаем, техники тоже, тыл и подвоз не упорядочен.
В этих трудных условиях мы стараемся решать все эти вопросы сами, своими средствами, мы многое можем и многое обязаны сделать, но есть вещи нам не по силам.
Я, например, твердо считаю, что перед Магоном противник значительно большей силы, чем это считает штаб фронта. Я расцениваю это от 2 пд до полного АК. Считать, что 10 000 корпус Магона легко разобьет их, нельзя.
…Сейчас я опасаюсь другого, как бы противник, используя превосходство в силах, не прорвал слабый фронт 148 сд с целью удара во фланг и тыл Качалову, разрыв с которым составляет 35 км. В этих условиях мы формируем резервную дивизию, если нам это даже удастся - это будет голая пехота. Поэтому срочно нужны пулеметы, орудия (заявка давалась).
Нужна дозареза свежая сд и хотя бы батальон танков…"
"Структура" 13-й армии на конец июля-начало августа 1941 года имеет важное значение с точки зрения распределения сил и средств накануне нового немецкого наступления.
На Рославльском направлении занимала полосу 148-я стрелковая дивизия. Дивизия прибывала на фронт по частям. Так, ее 507-й стрелковый полк к 10 июля вышел к Днепру южнее Могилева, оказался в окружении вместе с 61-м стрелковым корпусом и был разгромлен к середине июля.
496-й стрелковый полк 148-й дивизии в середине июля вел бой за Быховский плацдарм и также оказался в окружении (согласно документам штаба 13-й армии, к 25 июля из его состава вышло 400 человек).
К началу августа оба эти полка были уже восстановлены; относительно артиллерии дивизии (легкий и гаубичный артиллерийские полки) сведений нет. Дивизии был придан 649-й корпусной артполк. В составе 148-й дивизии упоминаются также 2 батальона 712-го стрелкового полка 132-й дивизии с 25 орудиями.
160-я стрелковая дивизия 13-й армии также прибывала на фронт по частям и успела поучаствовать в боях за Быховский плацдарм и за Чаусы. По данным штаба 13-й армии, к 25 июля на южный берег р. Сож в полосу 28-го корпуса из ее состава вышло из окружения 1500 человек (остались в составе 137-й стрелковой дивизии). В составе 45-го корпуса сражались отряды 636-го стрелкового полка (силой до батальона с 14 орудиями) и спешно восстанавливаемого 443-го стрелкового полка; численность дивизии в оперсводке на 26 июля указана 1200 человек. Штаб дивизии располагался в районе Хотовиж.
В результате реорганизации войск 13-й армии, предпринятой К. Д. Голубевым, отряды 160-й дивизии были подчинены штабу 148-й дивизии: они были наименованы батальонами и составили 654-й стрелковый полк 148-й дивизии.
На правом фланге 148-й дивизии (и 13-й армии) действовал отряд 6-й стрелковой дивизии: 84-й стрелковый полк и 3-й батальон 125-го стрелкового полка (также передан в подчинении 148-й дивизии).
Управление 6-й дивизии было выведено в резерв армии для пополнения в район Балешин (южнее Климовичи).
В районе Кричева действовал 4-й воздушно-десантный корпус (две воздушно-десантные бригады, накануне войны сформированные из новых стрелковых дивизий) - он же в документах штаба 13-й армии конца июля-начала августа 1941 года именовался "сводная дивизия", "хозяйство Гришина". Судя по всему, вскоре "самоуправство" К. Д. Голубева было отменено, "сводная дивизия" вернула себе название 4-го воздушно-десантного корпуса, ее командиром назначен полковник А. Ф. Казанкин, а полковник М. Д. Гришин отозван в распоряжение штаба фронта (назначен командиром 42-й стрелковой дивизии).
Советская 13-я армия имела наступательные задачи (в частности, 148-я дивизия - наступать на Молятичи), однако совсем скоро ей пришлось отражать наступление противника на Рославль.
На стыке с правым флангом 13-й армии Центрального фронта вела боевые действия 28-я армия Западного фронта под командованием генерал-лейтенанта В. Я. Качалова (145-я и 149-я стрелковые, 104-я танковая дивизии).
28-я армия действовала с 13-й армией по расходящимся направлениям, в результате между 28-й и 13-й армиями образовался разрыв, прикрытый слабыми отрядами, включая стрелковый батальон 222-й стрелковой дивизии в Шумячи и ее же разведбат в Загустино (или Петровичи). Локтевой связи между армиями не было, не была установлена также надежная связь.
В районе Рославля на базе управления 33-го стрелкового корпуса 28-й армии 31 июля начато формирование новой 43-й армии под командованием генерал-лейтенанта И. Г. Захаркина (в ее состав должны были войти 53-я, 217-я и 222-я стрелковые, 105-я танковая дивизии). Вскоре в ее состав стали прибывать новые дивизии (211-я, 258-я, 260-я, 279-я, 290-я и 303-я стрелковые), а вместо 105-й танковой передана 109-я танковая дивизия.
43-я армия вошла в состав нового Резервного фронта, сформированного 30 июля на основе Фронта Резервных армий. Резервный фронт возглавил снятый с должности начальника Генерального штаба РККА генерал армии Г. К. Жуков.
21-я армия Центрального фронта под командованием генерал-лейтенанта М. Г. Ефремова была гораздо боеспособнее и имела три стрелковых и один механизированный корпуса. В то же время все войска армии (включая 25-й мехкорпус) уже были втянуты в бои.
Границы армии:
- справа - (иск.) Унеча. (иск.) Пропойск, (иск.) Могилев;
- слева - Гомель, (иск.) Бобруйск, (иск.) Осиповичи.
Армия имела прежнюю задачу: уничтожить бобруйско-быховскую группировку противника. Однако наступление, намеченное на 31 июля, было отменено, и армия перешла к обороне.
1 августа в состав Центрального фронта официально включили 3-ю армию, управление которой вышло из окружения в конце июля (отступало от самого Гродно).
Армии подчинены войска, сражающиеся в Полесье, в частности 66-й стрелковый корпус (ранее 21-й армии).
В докладе начальнику Генштаба РККА о состоянии Мозырского УРа указано, что укрепрайон имеет три пульбата (два севернее р. Припять и один южнее), полевых войск нет, но имеется артиллерия: 27 орудий 76-мм, 4 орудия 122-мм и 4 орудия 152-мм (позже указаны 8 орудий 122-мм, все - из состава 1-го дивизиона 447 кап).
Состав Центрального фронта на 1 августа представлен в таблице 5-1. Согласно краткой справке, на 1 августа в его составе имелось 258 345 человек, 179 танков (15 танков в 13-й армии, 142 танка - в 21-й и 22 танка - в 3-й), 1337 орудий (896 пушек и 441 гаубиц) и 502 миномета.
Командующий фронтом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов,
начштаба полковник Л. М. Сандалов; штаб - Гомель |
||
| 13-я армия
(генерал-майор К. Д. Голубев; начштаба комбриг А. В. Петрушевский; штаб - Родня) |
45-й стрелковый корпус (комдив Э. Я. Магон) |
148-я стрелковая дивизия (полковник Ф. М. Черокманов) - Отряд 160-й стрелковой дивизии (генерал-майор И. М. Скугарев) - Отряд 6-й стрелковой дивизии 649 кап |
| 4-й воздушно-десантный корпус (полковник М. Д. Гришин, затем полковник А. Ф. Казанкин) |
7-я воздушно-десантная бригада 8-я воздушно-десантная бригада 462 кап |
|
| 28-й стрелковый корпус (генерал-майор В. С. Попов) |
55-я стрелковая дивизия (подполковник Г. А. Тер-Гаспарян) |
|
| В подчинении штаба армии |
6-я стрелковая дивизия (полковник М. А. Попсуй-Шапко)  455 кап, 398 гап (144 сд), 12 озад |
|
| 21-я армия
(генерал-лейтенант М. Г. Ефремов; начштаба генерал-майор В. Н. Гордов; штаб - Чечерск) |
25-й мехкорпус (генерал-майор С. М. Кривошеин) |
50-я танковая дивизия (полковник Б. С. Бахаров) 55-я танковая дивизия (полковник В. М. Баданов) 219-я мотострелковая дивизия (генерал-майор П. П. Корзун) 12-й мотоциклетный полк 696 ап ПТО |
| 21-й/20-й стрелковый корпус (полковник Н.С. Пиказин, начштаба полковник А. Е. Чехарин) |
117-я стрелковая дивизия (полковник М. Ф. Старостин) 187-я стрелковая дивизия (полковник И. И. Иванов) 42-я стрелковая дивизия (комбриг Ф. Ф. Жмаченко) 387 гап РГК, 3/420 кап |
|
| 67-й стрелковый корпус (генерал-майор К. Н. Галицкий) |
102-я стрелковая дивизия (полковник С. С. Чернюгов) 151-я стрелковая дивизия (генерал-майор В. И. Неретин) 155-я стрелковая дивизия (генерал-майор П. А. Александров) 8-й мотоциклетно-пулеметный полк 48-й дегазационный батальон 435 и 645 кап, 15 минбат |
|
| 63-й стрелковый корпус (генерал-лейтенант Л. Г. Петровский) |
61-я стрелковая дивизия (генерал-майор Н. А. Прищепа) 154-я стрелковая дивизия (генерал-майор Я. С. Фоканов) 167-я стрелковая дивизия (генерал-майор В. С. Раковский) 110-й стрелковый полк 503 гап (121 сд), 546 кап , 5 и 6 минбат |
|
| В подчинении штаба армии |
79-й батальон противохимической обороны 637 кап, 1/318 гап БМ РГК, 76, 130, 158, 280 и 311 озад |
|
| 3-я армия
(генерал-лейтенант В. И. Кузнецов; начштаба генерал-майор А. С. Жидов; штаб - Калинковичи) |
66-й стрелковый корпус (генерал-майор Ф. Д. Рубцов) |
232-я стрелковая дивизия (генерал-майор С. И. Недвигин) Отряд генерал-майора Т. К. Бацанова ("24-я стрелковая дивизия") Отряд подполковника Л. В. Курмышева 18-й танковый полк |
| В подчинении штаба армии |
75-я стрелковая дивизия (полковник С. Ф. Пивоваров) - 20-й мотоциклетный полк (майор И. С. Плевако) - 18-й погранотряд (полковник М. Р. Аканин) - 6-й отдельный дивизион бронепоездов 214-я воздушно-десантная бригада (полковник А. Ф. Левашов) Мозырский УР (65-й) 447 кап, оад ПТО |
|
| В подчинении штаба фронта |
|
Отряд генерал-майора В. И. Неретина 132-я стрелковая дивизия (генерал-майор С. С. Бирюзов) 137-я стрелковая дивизия (полковник И. Т. Гришин) 121-я стрелковая дивизия (генерал-майор П. М. Зыков)143-я стрелковая дивизия 109-я танковая дивизия (полковник С. П. Чернобай) Гомельский бригадный район ПВО (генерал-майор И. Н. Березовский, затем полковник К. И. Шафранский) |
| В распоряжении Ставки ГК |
Кавалерийская группа генерал-полковника О. И. Городовикова (полковник А. И. Бацкалевич, затем комбриг А. Б. Борисов) |
32-я кавалерийская дивизия (полковник А. И. Бацкалевич) 43-я кавалерийская дивизия (комбриг И. К. Кузьмин) 47-я кавалерийская дивизия (генерал-майор А. Н. Сидельников) |
| Часть кавгруппы генерал-полковника О. И. Городовикова |
21-я горно-кавалерийская дивизия (полковник Я. К. Кулиев) 52-я кавалерийская дивизия (полковник Н. П. Якунин) |
|
Курсивом выделены соединения и части, которые в силу обстоятельств действовали на других направлениях.
ВВС фронта насчитывали 94 самолета: бомбардировщиков 28 СБ и 35 Су-2, истребители 1 И-16, 2 И-15, 8 Миг-3, а также вспомогательные самолеты (5 Р-5, 2 ССС, 12 У-2 и 1 УТ-1). Более подробный боевой состав авиации Центрального фронта имеется на 5 августа, см. таблицу 5-2.
| Тип самолетов | Исправных | Неисправных | ||
| 28 сад (Стародуб) | 32 сбп (Картушино) | СБ | 8 | 0 |
| 38 сбп (Борщево) | СБ | 4 | 1 | |
| 126 иап (Зябровка) | МиГ-3 И-15 И-16 |
14 2 1 |
2 0 0 |
|
| с 4.08 174 шап (Стародуб) |
Ил-2 | 23 | 0 | |
ВВС 13 армии |
||||
| 11 сад (Хотимск) | 4 шап (Хотимск) | Ил-2 | 4 | 0 |
| 184 иап (Каничи) | И-16 | 4 | 2 | |
| 32 иап (Хотимск) | И-16 | 2 | 5 | |
ВВС 21 армии |
||||
| 9 иап (Церковье) | И-16 | 9 | 6 | |
| 135 ббап (Деминка) |
СУ-2 | 20 | 10 | |
| Всего самолетов | 68 (+23) | 26 | ||
Боевой и численный состав группы Качалова на 31 июля 1941 года представлен в таблице 5-3.
| Личный состав | Минометов | 37-мм пушек | 45-мм пушек | 76-мм пушек | 122-мм пушек | 152-мм гаубиц | 203-мм гаубиц | БА | Танки | |
| 145 СД |
14982 | 114 | 4 | 42 | 15 | 12 | 8 | - | 5 | 3 |
| 149 СД | 13231 | 112 | 2 | 18 | 15 | 30 | 38 | 2 | ||
| 104 ТД | 6781 | 45 | (?) |
11 | 11 | 32 | 82 |
|||
| 31 МСП | 1206 | 24 | ||||||||
| Артиллерия | 4470 | 36 зен. | (?) |
|||||||
| Связь | 2212 | |||||||||
| Саперный б-он |
1868 | 7 | 12 | |||||||
| 758 отд. ПТО | 1272 | 36 | ||||||||
| 643 кап | - |
22 | ||||||||
| 320 пап | 2790 | 36 | ||||||||
| 327, 64, 178, 304, 71 и 168 озад | 857 | 43 | ||||||||
| ВСЕГО | 21456 |
Боевой состав Центрального фронта не впечатляет. В отличие от других фронтов, в нем практически нет новых соединений и отсутствуют резервы. В мемуарах Г. К. Жукова описан интересный эпизод, произошедший в конце июля 1941 года.
Жуков писал, что обсудив обстановку на советско-германском фронте с начальником Оперативного управления Генштаба В. М. Злобиным и его заместителем А. М. Василевским, "…мы пришли к выводу, что противник, видимо, будет стремиться в ближайшее время разгромить наш Центральный фронт, чтобы выйти во фланг и тыл Юго-Западному фронту…" (цитата по первому изданию "Воспоминаний и размышлений" 1969 года; в других изданиях эта сцена описана несколько иначе).
29 июля начальник Генштаба Г. К. Жуков попросил встречи со Сталиным для срочного доклада.
"- Что вы предлагаете? - спросил И. В. Сталин.
- Прежде всего укрепить Центральный фронт, передав ему не менее трех армий, усиленных артиллерией. Одну армию за счет западного направления, другую - за счет Юго-Западного фронта, третью - из резерва Ставки. Поставить во главе фронта опытного и энергичного командующего. Конкретно предлагаю Н. Ф. Ватутина…"
Далее Жуков описал, что в продолжение своего доклада он предложил отвести Юго-Западный фронт целиком за Днепр.
"- А как же Киев? - спросил И. В. Сталин.
…- Киев придется оставить…"
Именно после этого, по словам Жукова, его сняли с поста начальника Генерального штаба РККА и назначили командующим войсками Резервного фронта.
В целом весь эпизод не очень правдоподобен. Другие его участники (Сталин, Мехлис) воспоминаний, разумеется, о нем не оставили. Во второй половине дня Сталин, действительно, принимал в своем кабинете Г. К. Жукова. А. М. Василевского, Б. М. Шапошникова, Г. И. Кулика, а также Л. З. Мехлиса.
Вероятно, речь идет о смешении во времени совершенно разновременных событий: предложения об укреплении Центрального фронта и предложения об отводе Юго-Западного фронта за Днепр и оставлении Киева. Точно так же ранее Жуков писал о наступлении на Бобруйск 13 июля: "Главный удар осуществлял 63-й стрелковый корпус, которым командовал генерал Л. Г. Петровский. Через несколько дней он погиб смертью героя…" (хотя Петровский погиб только через месяц при разгроме войск Центрального фронта).
К тому же в конце июля 1941 года не было оснований для оставления Киева и отвода всего Юго-Западного фронта на левый берег Днепра. Наступление группы армий "Юг" на Киев провалилось. Немецкое командование сделало вывод, что группа армий "Юг" самостоятельно не сможет выполнить задачу разгрома советских войск на Украине. Именно ей в помощь поворачивал на юг правый фланг группы армий "Центр".
Но действительно важно, что в конце июля принципиально были возможны два решения: укреплять Московское направление или обратить внимание на Центральный фронт - ключ к устойчивости Юго-Западного фронта.
Выбор между этими решениями не был очевиден. Точно выяснить, какое направление выберет немецкое командование, было невозможно: оно само еще окончательно не определилось и весь август те или иные события на советско-германском фронте возвращали немецких полководцев к мысли о возобновлении похода на Москву.
Идея усиления Центрального фронта не была претворена в жизнь. Судя по всему, речь шла о передаче в его состав 28-й армии Западного фронта, 43-й армии Резервного фронта (во втором эшелоне) и 5-й армии Юго-Западного фронта. Своевременная передача в состав Центрального фронта именно 43-й армии со свежими двумя стрелковыми (217-й и 222-й) и одной танковой дивизиями многое могла изменить в тех событиях.
Однако решения советского командования явным образом запаздывали. Немецкое командование продолжало владеть стратегической инициативой и само выбирало место и характер предстоящих сражений. Таким образом, слабый Центральный фронт становился легкой добычей для вермахта.
Против советских войск Центрального фронта действовала немецкая 2-я армия генерал-полковника М. фон Вейхса: 35-й, 43-й, 53-й, 12-й и 13-й армейские корпуса.
35-й (45-я и 293-я пехотные дивизии) и 43-й (134-я и 260-я пехотные дивизии) армейские корпуса наступали в Полесье. 31 июля в дневнике Ф. фон Бока появилась следующая запись: "Русский штабной самолет приземлился за линией фронта на нашей территории. Обнаруженные у курьера приказы открыли нам глаза на дислокацию русских войск, которые держат против нас оборону на южном крыле группы армий. Оказывается, XXXXIII корпусу противостоит только одна дивизия . Другая находится от нее за несколько километров и дислоцируется на реке Птичь . Таким образом, ХХХХIII корпусу представляется отличная возможность разбить по отдельности эти две русские дивизии, открыв тем самым путь на восток XXXV корпусу.
Вейхс сказал, что хочет провести эту операцию одновременно с атакой на Рогачев, чтобы иметь возможность сыграть на факторе внезапности, но что ему необходимо еще раз все основательно обдумать…"
53-й армейский корпус (255-я, 267-я, 52-я и 167-я пехотные дивизии) сковал наступательные группировки советской 21-й армии в районе Рогачева и Жлобина.
12-й (31-я, 112-я и 17-я пехотные дивизии) и 13-й (131-я, 34-я и 258-я пехотные дивизии) армейские корпуса сменили 24-й мотокорпус на фронте от Быхова до Кричева.
В состав 2-й армии передана 1-я кавалерийская дивизия из состава 24-го мотокорпуса.
Таким образом, против основных сил советского Центрального фронта были сосредоточены 14 пехотных дивизий и 1 кавалерийская.
В резерве группы армий "Центр" перечислены 162-я, 87-я и 256-я пехотные дивизии.
Для разгрома советской группировки в районе Рославля и правого фланга советской 13-й армии была сформирована Армейская группа Гудериана:
- высвободившийся 24-й мотокорпус (3-я и 4-я танковые, 10-я моторизованная дивизии) стал главной ударной силой Армейской группы;
- 7-й армейский корпус, очистивший район Могилева, составил западную наступательную группировку (7-я, 23-я, 78-я и переданная из резерва ОКХ 197-я пехотные дивизии, которая вышла в район севернее Мстиславля);
- 9-й армейский корпус, усиленный моторизованной артиллерией из состава 47-го мотокорпуса, составил северную наступательную группировку (263-я, 292-я и высвободившаяся из района Смоленска 137-я пехотные дивизии).
Особенностью советско-германского фронта в этот период было отсутствие местами сплошного фронта. Только то обстоятельство, что главные силы противоборствующих сторон были скованы боями, не позволяло свободно оперировать резервами.
Смена 24-го мотокорпуса, высвобождение целого армейского корпуса из-под Могилева и одной пехотной дивизии в районе Смоленска, а также передача еще одной пехотной дивизии из резерва ОХК стали весомыми аргументами вермахта в предстоящем сражении.
В переговорах со штабом 13-й армии советское командование Центрального фронта обеспокоено спрашивало: "Какие данные вы имеете о танковой группе противника? Что она делает? Ее состав?.. Учтите одно: до 29.7 мы имели точные данные о каждой дивизии противника. Надо эти сведения возобновить. Учтите одно, что до 29.7 непрерывные бои давали нам в руки пленных и документы, поэтому основания не верить этим данным ни у кого нет. Появление каждой дивизии определялось пленными солдатами и офицерами. С прекращением наступления дело ухудшилось. Если вы нашли какой-либо новый способ вести разведку, это хорошо - донесите немедленно, чтобы я мог рассмотреть и использовать. Я требую организовать по всему фронту смелые разведывательные партии. Что вам указано в приказе, шифром подтвердить или определить группировку противника, обратив особое внимание на оба ваших крыла. Настойчиво ищите танки…"
Накопление войск противника против правого фланга 13-й армии не осталось незамеченным для командования 45-го стрелкового корпуса и 13-й армии. Однако комфронта генерал-полковник Ф. И. Кузнецов не соглашался с оценкой своих подчиненных об усилении противника на Рославльском направлении. В записке от 2.00 31 июля полковник Л. М. Сандалов писал К. Д. Голубеву: "Комвойск обстановку знает и приказал сообщить вам:
Магон, безусловно, преувеличивает силы.
Нужно безусловно выполнять задачу теми силами, какие есть, а не требовать новых, тем более что наши возможности вам известны…"
Через несколько часов началось новое немецкое наступление.
Главнокомандующий войсками Западного направления маршал С. К. Тимошенко подтвердил свой приказ Оперативной группе 28-й армии продолжить наступление на Починок и далее на Смоленск. Однако в этот день началось наступление западной группировки Армейской группы Г. Гудериана (7-го армейского и 24-го моторизованного корпусов) на Рославль.
Учитывая, что перегруппировка немецких войск в районе Ельни затянулась, 9-й армейский корпус смог начать наступление на день позже запланированного срока.
В первый же день немецкая 3-я танковая дивизия генерал-лейтенанта В. Моделя, преодолев слабое сопротивление, достигла западного берега р. Остер в районе южнее Хоронёво, захватив мосты неразрушенными. К исходу дня в советских донесениях указана голова мотомеханизированной колонны противника у Шумовка на Варшавском шоссе южнее Шумячи, а также описана штурмовка советской авиацией наступающего противника в районе Звенчатка, Шумовка.
Немецкая 4-я танковая дивизия накануне была сменена в районе Кричева 258-й пехотной дивизией и рокирована на северный фланг 24-го мотокорпуса. На конец июля на вооружении ее 35-го танкового полка имелось более 90 танков: 34 Pz.-II, 6 Pz.-III с 37-мм орудием и 36 с 50-мм орудием, 11 Pz.-IV и 11 командирских машин. Дивизия обошла позиции советской 13-й армии, выходя во фланг и тыл советской 28-й армии и, как указано в истории дивизии, за первые два дня продвинулась на 70 км, захватив 400 пленных, 35 орудий, 7 танков и 58 других транспортных средств.
Немецкий 7-й армейский корпус в составе 4-х пехотных дивизий перешел в наступление с рубежа Кричев (искл.), Хиславичи.
Действовавшая в центре корпуса 23-я пехотная дивизия атаковала из района Мстиславля в направлении Рославля. Как писал в своих мемуарах Г. Гудериан, посещая войска, "я попал под бомбежку наших самолетов, сбросивших бомбы на подразделения 23-й пехотной дивизии и причинивших им большой урон. Первая бомба упала в 50 м впереди моей машины. Эти прискорбные случаи происходили, несмотря на то, что наши войска имели необходимые опознавательные знаки и маршруты движения были указаны в приказах… В остальном продвижение частей 23-й пехотной дивизии не встречало серьезного сопротивления"".
Советская 148-я стрелковая дивизия 45-го стрелкового корпуса, имевшая 5000 человек личного состава на фронте до 25 км (и которая не готовилась к обороне, а выполняла наступательные задачи) была буквально сметена немецким наступлением. Связь штаба 13-й армии с 45-м корпусом и 148-й дивизией была нарушена. Командир 148-й стрелковой дивизии полковник Ф. М. Черокманов был ранен, комиссар дивизии полковой комиссар М. Л. Одишария попал в плен. Остатки дивизии численностью до 500 человек во главе с начальником штаба дивизии вышли к 5 августа в район Ершичи южнее Рославля.
Действовавший на северном фланге отряд 6-й стрелковой дивизии также оказался в окружении (остатки отряда вырвались из окружения в ночь на 4 августа).
6-ю стрелковую дивизию (в составе полутора полков), ранее выведенную в резерв 13-й армии в район Балешин, выдвинули на южный берег р. Остер; она заняла рубеж Пеньковка, Хотовиж, Ходунь, высота 156,9 и вскоре подчинена штабу 4-го воздушно-десантного корпуса.
Есть сведения, что в этот день погиб комдив-6 полковник М. А. Попсуй-Шапко . Дивизию принял замкодива-6 полковник Ф. А. Осташенко.
Части 160-й стрелковой дивизии отходили на южный берег р. Соженка в полосу 4-го воздушно-десантного корпуса. 566-й легко-артиллерийский полк (на вооружении оставалось три 122-мм орудия) был придан 7-й воздушно-десантной бригаде, 633-й гаубичный артполк (имел два 122-мм орудия) - 8-й бригаде.
Управление 160-й дивизии, вышедшее из окружения, вскоре (4 августа) было выведено в район Гомеля в резерв фронта на переформирование.
4-й воздушно-десантный корпус (две бригады) продолжал удерживать участок на восточном берегу р. Сож напротив Кричева, перехватывая Варшавское шоссе и железную дорогу Кричев-Рославль, и отразил атаку противника на Михеевичи. Этот участок получил название в документах штабов "Кричевский плацдарм".
Штаб 13-й армии сразу потерял управление своими войсками в полосе немецкого прорыва; мало того, он даже не имел возможности сообщить 28-й армии (в чьей полосе располагался Рославль) о прорыве танков.
Резервов у 13-й армии на Рославльском направлении также не было. Однако в районе юго-западнее Рославля сосредотачивались две кавдивизии из состава группы генерал-инспектора кавалерии РККА генерал-полковника О. И. Городовикова (21-я горно-кавалерийская и 52-я кавалерийская). Их планировали пустить в глубокий рейд по тылам противника, действовавшего против Оперативной группы Качалова, а затем и по тылам ельнинской группировки противника. Но вскоре им пришлось вступить в бой с противником в совсем других условиях.
Обе эти кавдивизии, а также 222-я стрелковая дивизия, оборонявшаяся в районе Рославля, на бумаге подчинены 28-й армии, однако вскоре все три дивизии переданы в состав 13-й армии.
52-я кавдивизия (находилась на марше в направлении Милославичи) получила задачу выйти в район Шумовка, Дубовица. Осва и, отделив пехоту от танков, уничтожить ее. После этого она должна была наступать на Студенец и, войдя в связь с 148-й стрелковой дивизией, восстановить сплошной фронт. Однако в этот день связи с 52-й кавдивизией штаб армии установить не смог.
21-я кавдивизия еще получала приказы непосредственно от генерал-полковника О. И. Городовикова; для установления с ней связи и перенаправления дивизии также требовалось время.
По результатам боев командарм-13 генерал-майор К. Д. Голубев в боевом донесении генерал-полковнику Ф. И. Кузнецову сделал вывод:
"Противник подтянул свежие силы, имея, очевидно, задачи, удерживая Кричев, ударом в направлении Студенец, Снигиревка, выйти в тыл группе Качалова и сорвать ее наступление. Прошу:
1. Фронтовой авиацией воздействовать на противника в направлении севернее Кричев.
2. Передать в мое распоряжение 137 сд.
3. Усилить 13 армию хотя бы одним танковым батальоном и двумя-тремя противотанковыми дивизионами.
4. Необходимо срочно закрыть разрыв между правым крылом нашей армии и группой Качалова. В моем распоряжении резервов нет.
5. В районе Новозыбков имеется 121 сд. Прошу ее также подчинить мне".
В переговорах К. Д. Голубева с Ф. И. Кузнецовым в полночь 1 августа были уточнены некоторые вопросы:
"- …По моим подсчетам, 137 сд может быть переброшена через 25 и 28 часов в район Климовичи.
- Это неправильно. Во-первых, она раньше придет пешком через 25 часов. Во-вторых, прикажите ей немедленно выступать батальонными группами и перебрасывайте ее комбинированным маршем. В-третьих, теперь же организуйте нападение ночью на мехгруппы противника.
- Я правильно вас понял, что Управление Попова <28-го стрелкового корпуса - ВМ> и все что восточнее Кричева остается в моем распоряжении?
- Неверно. Попов и все что было на его фронте переходит к вашему соседу <21-й армии>. Фронт восточнее Кричева ваш. Вам дается еще 137 сд, которую на автотранспорте сосредоточьте Климовичи и громите всем что соберете. А собрать можете много. Прибыло ли 1000 человек пополнения к вам вооруженного?
- Это пополнение сегодня к утру было влито в 6-ю дивизию. 137 сд была почти без артиллерии, будет ли она ею усилена?
- За счет чего она может быть усилена? Какие вопросы наивные! Молниеносно артиллерию нельзя дать, если бы она и была. У нее есть необходимая артиллерия. Больше инициативы требуется, больше энергии требуется и проявление твердости и смелости от всех начальников, от всех бойцов. Надо б доказать уничтожением врага преданность Родине.
- Можно ли у Попова взять 3-й полк 137 сд?
- Раз он в бою, так брать нельзя. У вас сил хватит: 6, 137 сд, 52 кд, 222 сд и кроме того более 50 орудий зен. в Рославле. А плюс вся авиация. Подсчитайте, сколько это сил! А у противника, видимо, здесь потрепанная танковая дивизия, которую нужно деморализовать и уничтожить.
- Значит, 222 сд подчиняется мне?
- Да. Объедините действия всех войск от Кричева до Рославля, чтобы уничтожить мне группу противника. Все".
232-я стрелковая дивизия в составе 4-х стрелковых полков (793-го, 764-го, 797-го и 487-го ) при поддержке 18-го танкового полка перешла в наступление и подошла к самим Паричам; бои шли уже на рубеже Грецкий, Червяково, Кнышевичи, лес южнее Протасы. Но к исходу дня один стрелковый полк был отброшен от Червяково к Песчаной Рудне.
Основные силы отряда Курмышева собрались в районе Оземля и вели бой за ст. Ратмировичи. Авиацией противника в этот день был выведен из строя бронепоезд № 52.
75-я стрелковая дивизия (ей подчинялись 18-й погранотряд и 20-й мотоциклетный полк) также перешла в наступление и вышла на рубеж Коржовка, отм. 134, полкилометра восточнее Новоселки.
Фон Бок записал в этот день:
"Снова позвонил Вейхсу и осведомился, не пора ли начинать выдвижение XXXXIII корпуса. Его аргументы "против" впечатления на меня не произвели. Мне, возможно, удастся высвободить танковое соединение для развития атаки на восточном берегу Днепра к 9 августа. Вейхс же придерживается мнения, что нам следует использовать к своему преимуществу благоприятную ситуацию и атаковать сразу всеми силами, не дожидаясь подхода танкистов…"
Продолжилась операция немецкой Армейской группы Гудериана в районе Рославля. С западного направления продолжили продвижение 7-й армейский и 24-й моторизованный корпуса.
С севера начал наступление немецкий 9-й армейский корпус: 263-я пехотная дивизия наступала западнее шоссе Смоленск-Рославль, 292-я дивизия нащупала брешь в советской обороне между Беликом и Шмаково (юго-восточнее Починка) и наносила удар в междуречье рр. Остер и Десна. 137-я пехотная дивизия наступала на юг и обеспечивала левый (восточный) фланг корпуса.
По свидетельству Г. Гудериана, "В течение 2 августа 9-й корпус не добился каких-либо значительных успехов…" Но в целом обстановка в районе Рославля развивалась для противника благоприятно. Фон Бок записал в дневнике: "Атака на Рославль по-прежнему развивается успешно. На этом направлении войск у противника немного <выделено мной - ВМ>, и наши потери невелики. Жаль, что мы сейчас тоже на пределе возможностей, и затягивать с отводом танковых групп на отдых и переформирование более не можем".
В это время Оперативная группа 28-й армии во главе с генерал-лейтенантом В. Я. Качаловым (штаб - Стодолище) продолжала исполнять приказ выйти в тыл ельнинской группировке противника. Однако уже стало ясно, что противник начал прорыв на фронте Оперативной группы. Военный комиссар 104-й танковой дивизии А. С. Давиденко вспоминал: "Утром 2 августа разведка донесла, что нашу дивизию противник обходит справа и слева. Сдерживая на своем участке 292-ю пехотную дивизию врага, мы с КП дивизии видели, как фашисты смяли боевые порядки наших соседей справа и нескончаемой рекой силы немецкой 137-й пехотной дивизии устремились на юг, отрезая нашу ударную группу от расположения наших основных сил. Мы с командиром дивизии В. Г. Бурковым дважды пытались связаться шифровками со штабом 28-й армии, но никаких результатов не было. Поэтому мы приняли решение об отходе, и в полдень 2 августа части 104-й дивизии отошли под натиском превосходящих сил противника, завязав напряженный бей с танками и мотопехотой врага в районе Борисовки…" (материал сотрудника Рославльского музея Татьяны Сидоровой, сайт www.roslavl.ru)
Советской 222-й стрелковой дивизии (командир - полковник Ф. А. Бобров), усиленной двумя дивизионами противотанковой артиллерии, было приказано удерживать рубеж обороны в районе Рославля. Она была подчинена штабу 13-й армии, однако это решение (как и ранее подчинение штабу 28-й армии) осталось на бумаге: связь с 222-й дивизией установить не удалось.
Около 13.00 222-я дивизия начала беспорядочный отход в Рославль, при этом потеряла связь со своим 774-м стрелковым полком.
4-й воздушно-десантный корпус с 6-й стрелковой дивизией продолжал удерживать "Кричевский плацдарм", сдерживая атаки противника.
Части немецкой 7-й пехотной дивизии переправились у Зимонино на южный берег р. Остер и заняли Первомайское и Гановка; ее передовой отряд проник до Кашин и Полошково.
Кроме того, противник атаковал и рассеял два батальона 6-й стрелковой дивизии, заняв Хотовиж.
Тем временем генерал-майор К. Д. Голубев предпринимал отчаянные попытки восстановить управление своими частями и соединениями.
По сведениям штаба армии, остатки 148-й стрелковой дивизии собирались в районе Хоронёво севернее Дубовицы (К. Д. Голубев докладывал Ф. И. Кузнецову, что "главные силы разбиты и рассеяны танковыми частями противника" ); один дивизион 649-го кап отступал и был остановлен у Дубовица, второй атакован в Осетище, связь с ним потеряна.
52-я кавдивизия, по сведениям штаба армии, достигла к вечеру 1 августа положения южнее Варшавского шоссе: 105-й кавполк - Осва, 81-й кавполк - Беднота, 117-й кавполк с управлением дивизии - Ковалевка. К. Д. Голубев докладывал, что дивизия вступила в бой за Дубовицу; с дивизией поддерживал связь командир 45-го стрелкового корпуса комдив Э. Я. Магон. Однако на самом деле так далеко (в район Дубовица севернее шоссе) кавдивизия пробиться не могла; на следующий день она вступила в бой в районе Новая Дубовичка на шоссе.
Начальник штаба 13-й армии комбриг А. В. Петрушевский направлен в 21-ю горно-кавалерийскую дивизию для организации контрудара. Выгрузившись на ст. Коммунары (севернее Костюковичи), дивизия направлялась в распоряжение генерал-лейтенанта В. Я. Качалова, однако путь следования был перехвачен противником: накануне в район Милославичи, Титовка (на коммуникации 13-й армии) уже проникли немецкие передовые отряды.
Двумя кавполками (67-м и 17-м) при поддержке артиллерии 21-я кавдивизия атаковала Понятовку, Нижнее Глушково и Зимницу южнее Варшавского шоссе, при этом погиб командир 67-го кавполка майор А. И. Максимов.
Командарм-13 К. Д. Голубев "по свежим следам" жаловался комфронта Ф. И. Кузнецову: "21 КД, более оснащенная техникой <чем 52-я кавдивизия> и в два раза больше по количеству, дралась плохо и при первых выстрелах от Понятовки врассыпную бросилась назад и сосредоточилась в районе Краснополье".
Третий кавполк (112-й) с бронетанковым дивизионом двигался другим маршрутом и вступил в бой севернее шоссе в отрыве от основных сил дивизии. Полк с бронедивизионом после боев в районе Криволес, Пустосел оказался в окружении, из которого вырвался только утром 4 августа в район Ершичи в 35 км южнее Рославля, а арьергард полка сумел прорваться в район Хотимск.
13-я армия продолжала подтягивать резервы к месту прорыва противника. 137-я стрелковая дивизия продолжала сосредотачиваться в районе Климовичи (тремя полками без одного батальона, оставленного в полосе 28-го корпуса).
В состав армии передана восстановленная 121-я стрелковая дивизия (двухполкового состава, дислокация - Новозыбков); согласно распоряжению комфронта, 2 августа она должна получить 3000 винтовок, "необходимое количество пулеметов (если они к нам поступят)" <фраза из переговоров> и дивизион 455 кап (12 орудий 107-мм калибра). В качестве третьего стрелкового полка 121-й дивизии подчинен 459-й стрелковый полк 42-й дивизии, находившийся на доукомплектовании в Унече (также должен был получить 1000 винтовок и другое имущество).
В этот день 28-й стрелковый корпус вместе с полосой по южному берегу р. Сож от Пропойска (иск.) до Кричева (иск.) передан в состав 21-й армии. Командир корпуса генерал-майор В. С. Попов оставил доклад о состоянии вверенных ему войск:
-- с уходом 137-й стрелковой дивизии на фронте 60 км осталась одна 55-я стрелковая дивизия (3180 винтовок, 57 ручных пулеметов, 2 станковых пулемета);
-- отдельный разведбат 55-й дивизии (79-й), оборонявший рубеж Осинки, Борисовичи, приказом командующего 13-й армией брошен в наступление на Кричев, понес потери, от него осталось 30 человек, этот участок открыт;
-- 12-й зенитный артдивизион снят с позиций приказом командующего 13-й армии и выслан в штаб армии;
-- средства связи корпуса отобраны штабом 21-й армии;
-- один батальон 137-й стрелковой дивизии, оборонявшийся на фронте пос. Новая Жизнь, Христофоровка, пос. Чернец, из-за отсутствия резервов не может быть снят с фронта.
Командующий 21-й армией генерал-лейтенант М. Г. Ефремов немедленно подал комфронта генерал-полковнику Ф. И. Кузнецову рапорт: "Из донесений комкора 28 генерала Попова видно, что вами Военному Совету 21 Армии подчинен не корпус 28, а лишь управление корпуса, у которого отобраны средства связи. Убедительно прошу разобраться и хотя бы в какой-либо степени возвратить боеспособность передаваемого 28 ск.
В будущем очень прошу Вас как Комфронта не подчинять мне одни управления и не разрешать распоряжаться подчиненными мне соединениями или частями другим Командармам и лицам из Штафронта помимо Военного Совета 21 армии…"
Тем временем советское командование не оставляло своих наступательных планов: на левом фланге 21-й армии (на стыке с 3-й армий) сформирован отряд генерал-майора В. И. Неретина (один стрелковый батальон 132-й стрелковой дивизии и кавалерийский полк) с подчинением непосредственно штабу фронта. Он вышел на рубеж Стрешин, Шихово, Калиновка в готовности действовать на западном и северо-западном направлении. Разведка на Мормаль и Шатилки.
Штаб отряда с 13.00 1 августа - Стрешин.
Советская 232-я стрелковая дивизия возобновила наступление в районе Паричи, но натолкнулась на встречное наступление противника и вместо продвижения вперед вынуждена была его отражать.
Отряд Курмышева теснился противником от Оземля на юг.
43-я и 47-я кавдивизии отброшены противником к югу и сосредоточились в районе Славковичи (47 кд), Бобровичи (43 кд) на западном берегу р. Птичь.
И только наступление 75-й стрелковой дивизии дало определённые результаты. Фон Бок записал в своем дневнике:
"Тяжелое положение сложилось в 293-й пехотной дивизии, дислоцирующейся в крайней оконечности южного крыла 2-й армии. Она основательно получила по носу около Птичи. Впрочем, этого можно было ожидать, поскольку мне, к сожалению, не удалось предотвратить эту неудачу своевременным выдвижением XXXXIII корпуса. Я позвонил в штаб-квартиру 2-й армии и сказал, что лично отдам приказ о начале атаки, если этого не сделает командование армии. На это мне сказали, что атака запланирована на 4 августа…"
Части 9-го армейского корпуса северной немецкой наступательной группировки прорвались к шоссе Рославль-Смоленск и вскоре соединились с передовым отрядом 4-й танковой дивизии, завершив окружение Оперативной группы 28-й армии.
Г. Гудериан так описал завершение окружения советской 28-й армии: "…я решил день 3 августа снова провести в этом <9-м> корпусе, чтобы развить дальнейшее наступление и обеспечить полный успех. Сначала я отправился на командный пункт 292-й пехотной дивизии в Ковали, а оттуда в 507-й пехотный полк. По пути я встретил командира корпуса, с которым подробно обсудил ход боевых действий. Прибыв в 507-й пехотный полк, я пошел вперед вместе с головной ротой, устраняя ненужные остановки. В трех километрах от большого московского шоссе в бинокль замечены были танки, находившиеся северо-восточнее Рославля. Мы немедленно приостановили движение. Я приказал самоходному орудию, которое двигалось вместе с головным подразделением пехоты, подать танкам условный сигнал "Я здесь" и получил ответный сигнал, означавший, что это наши танки. Это было подразделение 35-го танкового полка моей 4-й танковой дивизии!
Я немедленно сел в свою машину и отправился к своим танкистам. Остатки русских войск бросали оружие и отходили, а по балкам и доскам взорванного моста через р. Острик карабкались солдаты 2-й роты 35-го танкового полка для того, чтобы приветствовать меня. Это была та самая рота, которой еще совсем недавно командовал мой старший сын. Солдаты его очень любили и свою любовь и доверие перенесли на меня. Обер-лейтенант Краузе, командовавший теперь этой ротой, доложил мне обстановку, и я пожелал роте дальнейших успехов.
Таким образом, кольцо окружения вокруг русских войск в районе Рославля было замкнуто. В окружении остались три-четыре русские дивизии. Задача состояла теперь в том, чтобы принудить окруженных русских к сдаче. Когда через полчаса появился генерал Гейер, я сказал ему, что шоссейную дорогу на Москву необходимо во что бы то ни стало удержать. 292-й пехотной дивизии была поставлена задача - замкнуть кольцо окружения фронтом на запад, а 137-й пехотной дивизии - фронтом на восток, вдоль р. Десна".
Тем временем немецкая 23-я пехотная дивизия около 10.30 заняла Рославль.
Г. Гудериан позже докладывал: "Наступление на Рославль протекало исключительно хорошо. Пехота просто марширует. В последний момент противник оказал сопротивление, но оно ничего не дало".
В мемуарах командира немецкого 9-го армейского корпуса генерала Г. Гейера описана другая картина: упорные бои с советскими войсками, в которых несколько раз дело доходило до кризиса. Ключевым пунктом, за который разгорелись ожесточенные бои, стало Ермолино. С немецкой стороны здесь сражался вначале 509-й пехотный полк 292-й дивизии.
По воспоминаниям Г. Гудериана, к исходу дня соединения его Армейской группы вышли:
- 7-я пехотная дивизия и 3-я танковая дивизия - в район западнее Климовичи,
- 78-я пехотная дивизия - Понятовка южнее шоссе Кричев-Рославль,
- 23-я пехотная дивизия - Рославль,
- 197-я пехотная дивизия и 5-й пулеметный батальон - севернее Рославля,
- 10-я мотодивизия - Хиславичи,
- 263-я пехотная дивизия - южнее Прудки,
- 292-я пехотная дивизия - Казаки на Варшавском шоссе восточнее Рославля (в журнале боевых действий 292-й дивизии указано, что Казаки были взяты только 6 августа - деревню обороняли части советской 222-й стрелковой дивизии),
- 137-я пехотная дивизия - восточный берег р. Десна.
Оказавшийся в тяжелой ситуации командарм-28 генерал-лейтенант В. Я. Качалов вечером 3 августа отдал приказ выходить из окружения на Рославль через Лысовку и Старинку.
Советская Ставка Главного командования приказала в ночь на 4 августа переподчинить Группу Качалова (145-ю и 149-ю стрелковые, 104-ю танковую дивизии со средствами усиления, а также 222-ю стрелковую дивизию с подходящими частями 109-й танковой дивизии) из Западного в состав Резервного фронта.
Кавдивизии группы О. И. Городовикова (21-ю и 52-ю) теперь уже официально передали в состав Центрального фронта.
В районе "Кричевского плацдарма" частям 4-го воздушно-десантного корпуса удалось разгромить штаб 2-го батальона 62-го пехотного полка 7-й пехотной дивизии, захватив трофеи. Была отбита также атака на штаб 8-й воздушно-десантной бригады.
Однако в целом противник усиливал нажим на советские войска. Фронт 6-й стрелковой дивизии отодвинулся на юг (рубеж Средний, Крым, Барсуки); она продолжала контролировать Варшавское шоссе только своим левым флангом.
Тем временем командование Центрального фронта в 19.30 отдало частный боевой приказ на контрудар и уничтожение прорвавшегося к Рославлю противника.
13-й армии приказано, сковывая противника в районе Рославль силами 222-й стрелковой дивизии с двумя Бепо и удерживая "Кричевский плацдарм" силами 4-го воздушно-десантного корпуса (две бригады, 6-я стрелковая дивизия), основными силами атаковать в тыл прорвавшегося противника с запада и юго-запада:
- 52-я кавдивизия - из лесов севернее Шумячи;
- 137-я и 121-я стрелковые дивизии, 21-я кавдивизия - из района Милославичи, Василевка, Гульки.
При этом планировалось, что с севера удар по противнику должна была наносить Оперативная группа 28-й армии.
Этот приказ во многом выдавал желаемое за действительное. Связи и, соответственно, никакой координации с 28-й армией не было, а кавдивизии Резерва Главного Командования уже вступили в бой.
21-я горно-кавалерийская дивизия после боя в районе Понятовка к исходу дня отошла в район Краснополье; ее 112-й кавполк с бронедивизионом действовал в окружении севернее шоссе ("в лесах севернее Шумячи"), связь с ним отсутствовала.
52-я кавдивизия после боя в районе Новая Дубовичка (описаны также бои за Верхнее Глушково и Бычки) вынуждена была отойти в район Федоровка, Пожыр.
А главное: быстрые и настойчивые действия противника не давали времени как следует сосредоточить войска и скоординировать их действия.
Однако командование Центральным фронтом продолжало недооценивать силы и решительный характер наступления противника. В переговорах комфронта генерал-полковника Ф. И. Кузнецова с начштаба-13 комбригом А. В. Петрушевским говорилось:
"- Прошу разрешить доложить еще исход боя 52 КД вчера. К концу дня эта дивизия начала успешно наступать, подверглась сильной фланговой атаке танков и мотоциклистов с мотопехотой и отошла в район Пожыр, где и приводит себя в порядок. У меня все.
- Тов. Петрушевский, вы человек военный и поэтому знаете, что противник, чтобы иметь сильный огонь на фронте Рославль, Дедин надо развернуть несколько дивизий, которых он не имеет. А то что 52 КД подверглась огню, тем более еще сильному, показывает одно: плохую разведку, плохое использование огневых средств, слабую инициативу и низкую боевую стойкость. Крепко это внушите командирам. Надо понять одно, что противник сразу не смог развить удара, значит, ему что-то мешает. Что ему может мешать? Во-первых, большое количество наших войск. Во-вторых, противник основательно потрепан нашей авиацией, от ударов которой понес потери. Я не вижу решительных действий противника, кроме первых шагов против 148 СД, которая никем не управляемая разбежалась. Вот что я вижу…"
Активные боевые действия велись только на стыке с 3-й армией (66-м корпусом).
110-й стрелковый полк (после гибели К. А. Реймера 22 июля полк принял майор М. В. Тайнов) продвинулся на запад, не встречая сопротивления противника, и вышел на рубеж Красная Горка, Первомайск, Ясная Поляна, Черняки.
Отряд В. И. Неретина, не встречая сопротивления противника, вышел: кавполк - в район Ляды, Забродье, выс. 139; стрелковый батальон занял Обольцы. Отряд имел приказ перейти в наступление в направлении Коротковичи.
Отряд Курмышева после боя в районе Ратмировичи загнул правый фланг у Шкава.
43-я кавдивизия переправилась на восточный берег р. Птичь у Поречье и передана в подчинение 3-й армии Центрального фронта. Вскоре 47-я кавдивизия также переправилась на восточный берег р. Птичь у Рожанов, Затишье и также включена в состав 3-й армии.
Тем временем 20-й мотоциклетный полк, подчиненный 75-й стрелковой дивизии, переправился через р. Припять и занял Петриков.
В бои в районе Ермолино севернее Рославля, где окруженные советские войска пытались вырваться из окружения, оказались втянуты все части 292-й пехотной дивизии. У д. Старинка погиб командующий советской 28-й армией генерал-лейтенант В. Я. Качалов.
Командир немецкого 9-го армейского корпуса Г. Гейер вспоминал: "На месте я смог убедиться своими глазами, насколько ожесточенными были бои под Ермолино 4 и ночью на 5 августа. Здесь осталось множество сгоревших и брошенных танков. В одном из них мы нашли убитого русского командующего…"
Военный комиссар 104-й танковой дивизии А. С. Давиденко оставил воспоминания о прорыве из окружения в районе Старинки: "Поздней ночью 3 августа штаб 104-й танковой дивизии переместился в район Стодолища, которое было переполнено подразделениями 145-й и 149-й стрелковых дивизий. Поэтому полковник В. Г. Бурков приказал своим танковым частям продвинуться дальше, расположиться в лесном массиве и обеспечить тщательную маскировку от наземного и воздушного противника. 104-й мотострелковый полк в это время по приказу командующего действовал на других участках окруженной группировки.
Рано утром 4 августа командир дивизии В. Г. Бурков получил приказ от командующего группой В. Я. Качалова о выходе из окружения. Дивизии было поручено обеспечить вывод из окружения штаба 28-й армии и указано направление движения на Лысовку и Старинку. Полковником В. Г. Бурковым было определено боевое построение частей дивизии, при этом в авангарде должен был действовать 207-й танковый полк (командир Агафонов).
Части 104-й танковой дивизии двинулись в указанном направлении, но вскоре встретили сильное сопротивление крупных сил противника, который к тому времени уже занял д. Старинка. На большом поле западнее Старинки завязался ожесточенный бой, который длился до позднего вечера. Наши танкисты и гитлеровцы по нескольку раз шли в атаки, но эти атаки успеха не приносили ни одной, ни другой стороне. С нашей стороны в бою участвовали одни танки без пехоты, и поэтому нам так и не удалось прорваться в восточном направлении. Танки маневрировали на открытом поле, но сильный артиллерийский и минометный огонь фашистов не давал возможности 207-му танковому полку продвинуться вперед. На опушке леса, непосредственно в боевых порядках частей расположился наблюдательный пункт, где находились полковник В. Г. Бурков и я. Неподалеку от нас размешались командир, комиссар и начальник штаба 207-го полка.
В середине дня на командный пункт 104-й дивизии приехал на танке Т-34 командующий группой генерал Качалов. Выслушав доклад командира дивизии В. Г. Буркова, он дал конкретные указания, как действовать дальше. Танк командующего двинулся в сторону леса, за которым вели бои соседние части ударной группы. Как теперь стало известно, вскоре после этого генерал Качалов трагически погиб в бою. А наша дивизия продолжала тяжелый бой с фашистами, стремясь прорваться из кольца окружения в районе Старинки.
...Вот мины стали рваться все ближе и ближе к нашему командному пункту. Одной из мин был убит командир 207-го танкового полка Агафонов, следующей миней убит комиссар и тяжело ранен начальник штаба этого полка.
Вскоре вражеская мина разорвалась в нескольких шагах и от группы командиров, которые вместе с полковником Бурковым руководили боем. Василий Герасимович был тяжело ранен осколками этой мины в оба плеча и потерял сознание. После перевязки, сделанной врачами, Василий Герасимович опять начал руководить боевыми действиями 104-й танковой дивизии, продолжавшей сковывать значительные силы врага, ранее наступавшие в направлении на Москву.
К концу дня стало ясно, что прорыв наших частей в районе д. Старинка не удался: части группы не смогли прервать боевые порядки врага и выйти из окружения. Полковник Бурков передал мне распоряжение об отводе танков и сосредоточении их в распоряжении штаба дивизии…" (материал Т. Сидоровой)
Гибель В. Я. Качалова долгое время оставалась тайной для советского военно-политического руководства. Фамилия командующего попала даже в печально знаменитый Приказ № 270 от 16 августа 1941 года, в котором говорилось о предательстве и сдаче в плен генералов П. Г. Понеделина (командующего 12-й армией Юго-Западного фронта), Н. К. Кириллова (командира 13-го стрелкового корпуса этой же 12-й армии) и В. Я. Качалова: "Командующий 28-й армией генерал-лейтенант Качалов, находясь вместе со штабом группы войск в окружении, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистам. Штаб группы Качалова из окружения вышел, пробились из окружения части группы Качалова, а генерал-лейтенант Качалов предпочел сдаться в плен, предпочел дезертировать к врагу".
Перечисленным генералам противопоставляли командиров, которые с боями прошли по тылам противника и не только вышли из окружения, но и вывели с собой личный состав: заместитель командующего войсками Западного фронта генерал-лейтенант И. В. Болдин, член Военного Совета 3-й армии армейский комиссар 2-го ранга Н. И. Бирюков, бригадный комиссар 8-го мехкорпуса Юго-Западного фронта Н. К. Попель и командир 35-й танковой дивизии 9-го мехкорпуса Юго-Западного фронта полковник Н. А. Новиков.
29 сентября 1941 года генерал-лейтенант В. Я. Качалов был заочно приговорен к расстрелу, к его семье были применены все меры, как к семье изменника Родины.
Тем временем командир 222-й стрелковой дивизии полковник Ф. А. Бобров собрал свои части восточнее Рославля (два стрелковых полка из трех) и направил их в атаку на Новая Липовка, однако наступление успеха не имело. В район боев прибыл помощник командующего войсками Западного фронта по АБТУ генерал-майор А. В. Борзиков, который доносил:
"…Собрал часть 104 <ТД> посылаю на усиление Боброва. Рации нет. Группы командиров нет. Присылайте пару самолетов-разведчиков. Сижу слепой. С Качаловым связи нет. С 109 <ТД> нет. Буду наступать. Ориентируйте обстановке".
Вскоре А. В. Борзиков передал командование командующему 43-й армией генерал-лейтенанту И. Г. Захаркину и убыл в штаб Западного фронта.
Продолжили сосредоточение переданные из резерва соединения: 121-я стрелковая дивизия выгрузилась на ст. Коммунары и следовала в район Якимовичи, 137-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе Судзилы и продолжила марш в направлении Милославичи, Тарасовичи, Путимель.
4-й воздушно-десантный корпус с 6-й стрелковой дивизией продолжал сражаться за "Кричевский плацдарм". В район Кричева направлен Бепо № 44 (тот самый, который в первые дни войны действовал в районе Лиды).
Командарм К. Д. Голубев планировал привлечь один полк 137-й стрелковой дивизии к боям в районе Полошково, однако комфронта воспротивился дроблению дивизии, которую планировали использовать в наступлении на Дубовица.
Комфронта генерал-полковник Ф. И. Кузнецов так напутствовал Голубева перед контрударом: "- Я считаю, что наличие бронепоезда, только берегите его, позволяет вам упрочить положение у Кричева, и имея такие силы, не выпустить ни одного фашиста. Требую, чтобы вы лично руководили действиями каждого соединения. Передоверять в данной обстановке действия ваших главных сил другому я не нахожу возможным. Надо противника окружить. Это будет первый случай за всю эту войну. Я вам даю много сил. Силы эти я расставил. Путь определен правильно. Ваше дело организовать бой, воодушевить войска. Всем передать мой приказ: ни шага назад. Всем вперед. Каждый должен уничтожать врага. Трусость, панику, если отдельные лица будут проявлять, пресекать на месте.
- Разрешите доложить что действия 121 и 137 СД я поставил во главе их комдива Магона со штабом в Недьведь... Считаю, что Магон с задачей справится.
- На протяжении всего периода он показал себя только с плохой стороны. Везде где Магон, там бегом. Это характеризует этого полководца. Поэтому с вашей оценкой я не согласен. Если вы ручаетесь, то передайте Магону, что в предстоящей операции он должен смыть позор, покрывающий его действия. Это же относится и к штабу, и к комиссару. Вот все".
Отряд Неретина (которому подчинили и действовавший правее 110-й стрелковый полк с 36-м легко-артиллерийским полком) имел задачу выйти на рубеж Истобки, Ящицы перед железнодорожной веткой Жлобин-Калинковичи, но остановлен на линии Папоротная, Обольцы, Забродье.
Части 75-й стрелковой дивизии продолжили активные действия: им удалось занять Туров на Припяти.
В это день в Борисов в штаб группы армий "Центр" на совещание с высшим военным командованием прибыл главнокомандующий вермахта А. Гитлер. Он обнародовал планы дальнейшего ведения войны против СССР: особое внимание уделено захвату Ленинграда и Украины, а также Крыма. Поход на Москву отложен на неопределенный срок.
Продолжились бои Армейской группы Гудериана с окруженными советскими войсками: части 292-й пехотной дивизии теснили окруженные советские войска с севера и северо-востока, 23-я пехотная дивизия - с юго-запада.
В то же время из-за натиска советских войск 35-й танковый полк 4-й танковой дивизии получил приказ отойти в тыл, а командир 197-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Г. Майер-Рабинген доложил вернувшемуся из Борисова генерал-полковнику Г. Гудериану, что в Рославльском "котле" образовалась брешь.
Как вспоминал в своих мемуарах Г. Гудериан, он срочно вернул на позиции 4-ю танковую дивизию, которая восстановила связь с 137-й пехотной дивизией 9-го армейского корпуса. Угрожаемый участок в районе Рославля был поручен командующему артиллерией 7-го армейского корпуса генерал-майору Р. Мартинеку.
Немецкий 7-й армейский корпус продолжил натиск на советские войска 13-й армии, его части заняли Милославичи и Тарасовичи.
Тем временем советские 137-я и 121-я стрелковые дивизии, подчиненные штабу 45-го корпуса, закончили сосредоточение и перешли в наступление в направлении Дубовица.
121-я дивизия подошла к Якимовичи.
137-я дивизия своим 711-м полком вступила в бой за Милославичи; ее 624-й полк атаковал Ясную Поляну, но отброшен на Незнань; 409-й полк попытался захватить Киселеву Буду.
По докладу генерал-майора К. Д. Голубева, приданная артиллерия подошла и стала на огневые позиции только к вечеру.
45-й корпус был усилен батальоном танков (9 исправных машин). В распоряжение 13-й армии также начала прибывать 132-я стрелковая дивизия генерал-майора С. С. Бирюзова (выгружалась на станциях Климовичи и Осмоловичи и сосредотачивалась в районе Павловичи) и полк 143-й стрелковой дивизии.
Согласно оперсводкам, 52-я кавдивизия приказом своего командира самовольно вышла из боя и направилась в район Клетня, при этом имела потери до 50 % людской состав, до 20 % конский, потеряны все 76-мм орудия; приказом командующего армией она была возвращена в бой.
На следующий день К. Д. Голубев докладывал комфронта Ф. И. Кузнецову: "Мне удалось поймать 21 и 52 КД. 21 КД сосредоточилась в районе Николаевка на стыке за 121 и 137 СД. Командир дивизии был у меня поздно вечером и получил задачу ночным маршем вытянуться в направлении Николаевка, Тарасовичи, Незнань, Киселева Буда, Старый Дедень и далее в район Студенец. Петровичи к исходу сегодня. Крепко предупрежден об ответственности и о необходимости выполнением этой задачи загладить позорное бегство и самовольный уход с фронта. 52 КД сосредоточилась восточнее Хотимск самовольно, делегатом нашим перехвачена и ввиду того что части дивизии ею в значительной мере растеряны, из панического донесения видно, что он растерял значительную часть артиллерии и пулеметов. Я решил вывезти к себе в Родня, в течение одних-двух суток приведу в порядок, покараем злостных дезертиров, соберем дивизию и используем смотря по обстановке. Возможно, бросим ее также в направление Студенец…"
4-й воздушно-десантный корпус продолжал удерживать "Кричевский плацдарм". Как указано в сводках, корпус был усилен двумя батальонами и подразделениями из состава 160-й стрелковой дивизии.
Бепо № 44 поврежден (вскоре снова вступил в бой).
Начало наступления немецкого 43-го армейского корпуса (134-я и 260-я пехотные дивизии) против советского 66-го корпуса в районе Озаричи, Шатилки.
232-я стрелковая дивизия отброшена на рубеж Южнее Мольча. Дуброва, Корма, Бродцы, Моисеевка, отм. 144.
Отряд Курмышева с пятью танками оттеснен к Былков, Малынь (юго-западнее Оземля), при этом потерял связь с подразделением, которое обороняло Карпиловку.
Отряд Бацанова препятствовал переправе 45-й пехотной дивизии через р. Птичь в районе Хойно.
В связи с сосредоточением крупных сил противника командование советской 3-й армии отдало приказ перейти к обороне.
Фон Бок записал в дневнике: "ХХХХIII корпус перешел, наконец, в атаку на правом крыле 2-й армии. Северное крыло XXXV корпуса, который должен наступать через болота в верхнем течении Птичи, также медленно двинулся вперед… За линией фронта на правом крыле 2-й армии тыловые войска продолжают вести бои с русским кавалерийским корпусом, от которого, надеюсь, уже мало что осталось".
Действительно, уже 3 августа в оперсводке штаба Центрального фронта указано: "По донесению Бацкалевича, конский состав переутомлен и начались падения конского состава от переутомления…" По сути дела, к этому времени (особенно с учетом разгрома кавалерийских полков в районе юго-восточнее Осиповичей) "кавалерийский рейд по тылам противника" закончился. Дивизии возвращались на восточный берег р. Птичь и далее сражались в составе 3-й армии.
43-я и 47-я кавдивизии переправились на восточный берег р. Птичь накануне. В ночь на 5 августа в районе Бубновка на восточный берег Птичи с боем переправились остатки 32-й кавдивизии (121-й кавполк) вместе с А. И. Бацкалевичем.
С 5 августа в течение нескольких дней в документах штаба фронта указывалось, что сведений о 32-й кавдивизии больше не поступало. Есть данные, вскоре полковник А. И. Бацкалевич был отстранён от командования 32-й дивизией (его будто бы сменил полковник А. П. Москаленко - вышедший из окружения из-под Белостока командир мотострелкового полка 29-й мотодивизии 6-го мехкорпуса). Однако в конце августа А. И. Бацкалевич вновь фигурирует в документах как командир дивизии, а в наградном листе на А. П. Москаленко говорится, что он сменил Бацкалевича только после его ранения, при выходе из "Киевского котла" в сентябре-октябре 1941 года.
Всю кавгруппу возглавил комбриг А. Б. Борисов; с 10 августа в сводках штаба Центрального фронта она перечисляется в составе 3-й армии.
Советские войска в районе Рославля вновь попытались вырваться из окружения. Прорыв 104-й танковой дивизии удался, однако вторая группа во главе с начальником штаба 28-й армии генерал-майором П. Г. Егоровым не сумела выйти из окружения. Военный комиссар 104-й танковой дивизии А. С. Давиденко вспоминал: "Василий Герасимович <Бурков> указал направление движения колонны <104-й танковой> дивизии и ее строение. В головной части колонны должен был находиться штаб 28-й армии, и командующие авиацией и бронетанковых войск 28-й армии... Наличие большого количества танков давало возможность при внезапном ударе по врагу прорвать кольцо окружения. Было сообщено, что начштаба 28-й армии генерал П. Г. Егоров возглавит другую колонну из частей 145-й и 149-й стрелковых дивизий и приданных артиллерийских подразделений, которая будет прорываться левее…
Движение колонны происходило под покровом деревьев, небольшие открытые участки пути преодолевались машинами по одной и на большей скорости. По пути были быстро форсированы реки Острик и Остер с их заболоченными берегами. Руководимая Бурковым колонна рано утром по лесной дороге на большой скорости вышла к месту через р. Десну, с ходу смяла охранение немецких частей и без потерь переправилась. Далее она почти без боя шла на восток к своим вдоль шоссе Рославль-Москва и вскоре сосредоточилась на сборном пункте частей 104-й танковой дивизии в районе д. Амур.
…Утром наша колонна, шедшая к месту боя, где части 145-и и 149-й стрелковых дивизий под командованием генерала Егорова прерывались из окружения. Уже было совсем светло, и соседние части подвергались ожесточенным ударам не только наземного, но и воздушного противника. Войска несли большие потери, но прорваться не могли... По приказанию начальника штаба армии я послал в бой одну роту танков, а затем пришлось послать и вторую, но успеха достигнуть не удалось. Поэтому во второй половине дня генералу Егорову пришлось прекратить бой и все оставшиеся войска и технику по лесным дорогам направить в противоположном направлении. Почти двое суток шли советские части и не встречали немцев. Рано утром августа, когда было уже светло, вся наша длинная колонна остановилась на открытой дороге у реки Десны..." (материал Т. Сидоровой)
104-я танковая дивизия не только сама вырвалась из окружения, но и вывела личный состав штаба 28-й армии, всего до 13 тыс. бойцов и командиров. Начальник немецкого Генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер записал в свой дневник: "У Рославля разрозненные части противника вышли из окружения. Следует принять во внимание умение русских использовать для передвижения своих войск дороги, которые мы из-за их состояния не можем использовать, а также умение русских скрытно наводить переправы через реки…"
Однако вторая группа была практически уничтожена. Немецкое командование, подводя итог сражения под Рославлем, сообщило: "Советские соединения, окруженные под Рославлем в 100 км юго-восточнее Смоленска, уничтожены. Было захвачено 38 000 пленных, 250 танков, 359 орудий и другого вооружения…"
В бою погиб начальник штаба 28-й армии генерал-майор П. Г. Егоров, остатки Оперативной группы вывел из окружения начальник артиллерии армии генерал-майор В. Э. Таранович.
Командир 149-й стрелковой дивизии генерал-майор Ф. Д. Захаров вышел из окружения 28 августа; дивизия была восстановлена и сражалась в составе 43-й армии Резервного фронта.
145-я стрелковая дивизия была уничтожена практически полностью и расформирована, ее бывший командир генерал-майор А. А. Вольхин вышел из окружения , но сменивший его полковник К. Я. Баулин попал в плен.
В журнале боевых действий Резервного фронта за 8 августа было указано, что остатки 145-й, 149-й стрелковых дивизий и полк 46-й дивизии общей численностью до 5000 человек вышли из окружения. Отмечено, что штаб группы (за исключением командующего и начальника штаба) вышел из окружения полностью.
Советский 45-й стрелковый корпус 13-й армии (137-я и 121-я стрелковые дивизии) продолжил наступление. Основной задачей дня был выход на шоссе Кричев-Рославль.
Согласно оперсводкам советских штабов, к 18.00 советским войскам удалось окружить немецкие части в районе Якимовичи (121-я дивизия) и Милославичи (137-я дивизия); 137-я дивизия одним полком перехватила Варшавское шоссе в районе Шестеровка, Зеленое. 705-й стрелковый полк 121-й дивизии занял Пожыр.
В сводке за 8 августа указаны потери 137-й дивизии за 4-6 августа: 810 человек ранено, 672 - убито и пропало без вести.
4-й воздушно-десантный корпус после перегруппировки также перешел в контрнаступление в районе "Кричевского плацдарма", части 6-й дивизии заняли Гановку.
Армии приказано передать в распоряжение командующего 13-й армии генерал-майора К. Д. Голубева 50-ю танковую дивизию с управлением 25-го мехкорпуса (из района Пропойска).
В свою очередь отряд генерал-майора В. И. Неретина в районе Стрешин (на стыке с 3-й армией) подчинен 21-й армии: 110-й стрелковый полк с 36 лап, отдельный батальон (132-й дивизии) и кавполк, отряд Пинской военной флотилии, - в готовности к наступлению на Мормаль с утра 7 августа.
Немецкий 43-й корпус продолжил теснить части 66-го стрелкового корпуса. Контратака советской 43-й кавдивизии противником отражена.
В переговорах штаба фронта с командованием 21-й армии определена угроза стыка 21-й и 3-й армий Центрального фронта и захвата противником переправы через р. Днепр в районе Речицы. Для ликвидации угрозы с фронта снята 42-я стрелковая дивизия и направлена в распоряжение командарма-3 (одновременно приказ сняться с фронта получил 420-й корпусный артполк, однако вскоре вследствие изменения обстановки он был направлен в распоряжение 13-й армии).
Тем временем немецкое командование начало подготовку к наступлению на Рогачев и Жлобин против советского 63-го стрелкового корпуса. Главнокомандующий войсками группы армий "Центр" генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок настоял, чтобы операцию готовили со всей тщательностью. "По его докладу, операция с целью ликвидации остатков войск противника в районе Рогачева, намеченная командованием 2-й армии, не предвещает успеха…" (запись в дневнике Ф. Гальдера).
На совещании в штабе группы армий в Борисове (кроме фон Бока, присутствовали начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер и командующий 2-й армией генерал-полковник М. фон Вейхс) решено создать основную ударную группировку путем объединения 12-го и 13-го армейских корпусов на северном фланге 2-й армии, ей же придать кавдивизию и, возможно, танковую дивизию (позже Гудериан настоял не дробить танковые части: по его мнению, одной танковой дивизии было бы недостаточно, а весь мотокорпус перебрасывать на запад было равнозначно отступлению). "С включением в состав этой группы 162-й пехотной дивизии ей будет обеспечена необходимая глубина.
…Для наступления… необходимо прежде всего укрепить правый фланг наших войск в районе южнее Рогачева. Для этого части 35-го корпуса должны дождаться прибытия войск 43-го армейского корпуса.
Подготовка наступления может быть закончена в период между 10 и 12.8."
В районе "Кричевского плацдарма" 4-й воздушно-десантный корпус и 6-я стрелковая дивизия продолжили наступление. 6-я дивизия полуокружила Хотовиж и вышла на рубеж Ходунь (иск.), Гановка, Первомайское (иск.).
45-й стрелковый корпус Э. Я. Магона (в этот день ему присвоено звание генерал-майора) продвинулся вперед и взял под контроль шоссе Кричев-Рославль восточнее Хотовижа.
В 12.40 командарм-13 генерал-майор К. Д. Голубев отдал приказ:
- 121-я стрелковая дивизия по уничтожении противника в районе Якимовичи выходит на шоссе в районе Осва, Шлыковщина с дальнейшим ударом вдоль шоссе на Рославль;
- 137-я стрелковая дивизия после захвата Милославичи, Якимовичи составляет резерв армии;
- 132-я стрелковая дивизия переходит в наступление с рубежа Склимин, Буревестник и выходит на шоссе в районе Звенчатка, Папородка, Завидовка с дальнейшим ударом на Шумячи;
- 21-я горно-кавалерийская дивизия составляет мобильный резерв ("эшелон развития успеха") и развивает наступление из района Овчинниково 1-е на Старый Дедин, Студенец.
137-я стрелковая дивизия продолжила бои в районе Милославичи, Буревестник; одним полком седлала шоссе в районе Шестеровка, Зеленый.
21-я горно-кавалерийская дивизия полковника Я. К. Кулиева в пешем строю с утра ввязалась в бой в районе Ясная Поляна, Киселева Буда. В сводке на утро 8 августа описаны бои в районе Буревестник, высота 202,9.
132-я стрелковая дивизия вышла на рубеж атаки только к 18.00 и к исходу дня перешла в наступление в направлении Шестеровка, Серковка.
Активность советских войск в районе Варшавского шоссе обеспокоили немецкое командование. Г. Гудериан в предвкушении наступления на Москву вспоминал: "Перед тем как перейти в наступление на Москву или предпринять какую-либо другую операцию, нам необходимо было предварительно выполнить еще одно условие: обеспечить свой правый фланг у Кричева, расположенный глубоким уступом назад. Очистка этого фланга от войск противника была необходима еще и для того, чтобы обеспечить 2-й армии наступление на Рогачев. Как командование группы армий "Центр", так и командование танковой группы полагали, что тем самым отпадет необходимость отправки танковых сил в район действий 2-й армии и вызываемый продолжительными маршами большой износ материальной части (расстояние от Рославля до Рогачева - 200 км, а туда и обратно - 400 км).
Оба штаба считали, что основной нашей целью должно явиться развитие наступления на Москву. Однако, несмотря на это, из штаба группы армий, очевидно под давлением ОКХ, все еще продолжали поступать неоднократные требования "перебросить некоторые танковые части в направлении на Пропойск". Все недоразумения, связанные с этими требованиями, были улажены решением генерала Гейра <фон Швеппенбурга, командира 24-го мотокорпуса>, желавшего избавиться от постоянного давления на свой правый фланг путем наступления на противника южнее Кричева в районе Милославичи. Я согласился с этим решением, получив также одобрение штаба группы армий, отказавшегося от своего требования послать танки в направлении на Пропойск".
В полосе 28-го стрелкового корпуса противник форсировал р. Сож и занял плацдарм в районе Устье (севернее Веприн). Попытки советских войск в течение нескольких дней отбросить противника за р. Сож не увенчались успехом.
На остальных участках армии было спокойно.
Немецкий 43-й армейский корпус возобновил наступление в полосе 66-го стрелкового корпуса. 232-я стрелковая дивизия оставила Шатилки и вела тяжелый бой за Озаричи (здесь же вели бой обе кавдивизии группы комбрига А. Б. Борисова: 43-я и 47-я).
75-я стрелковая дивизия получила приказ отойти в Мозырский УР с задачей занять в нем круговую оборону.
Переданная в состав 3-й армии 42-я стрелковая дивизия (два полка плюс 443-й стрелковый полк 160-й стрелковой дивизии) сосредотачивалась во втором эшелоне 66-го корпуса.
Утреннее наступление отряда генерал-майора В. И. Неретина 21-й армии на Мормаль не увенчалось успехом - здесь противник также уже сосредоточил значительные силы.
В этот день командующий Центральным фронтом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов отозван в Москву и вскоре направлен в Крым. В командование Центральным фронтом вступил генерал-лейтенант М. Г. Ефремов; исполняющим обязанности командарма-21 назначен начальник штаба генерал-майор В. Н. Гордов.
Начальник немецкого Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер записал в свой дневник: "По-видимому, перед южным флангом группы армий <"Центр"> изменились положение и группировка войск противника. На больших участках фронта противник явно отходит со своих рубежей. В районе южнее Рославля войска 7-го армейского корпуса, продвигаясь за отходящим противником, совершили полудневный переход, не встречая значительного сопротивления. В районе севернее Гомеля противник продолжает удерживать свои позиции; активно действует его артиллерия.
Учитывая сложившуюся обстановку, командование группой армий намерено завтра перейти в наступление силами 24-го мотокорпуса из района западнее Рославля в направление Гомеля. 11 августа части 12-го и 13-го армейских корпусов будут наступать с севера, а войска, действующие в районе западнее Рогачева (53-й армейский корпус), начнут наступление с северо-запада и прорвут вражеский фронт у Гомеля…"
В свою очередь, генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок также оставил запись по данной теме: "VII корпус <своим левым флангом> атаковал на юге от Рославля, почти не встретил по пути сопротивления и в течение дня продвинулся южнее и юго-восточнее Рославля на 30 км. Противник и в самом деле здесь отступил - или у него просто не хватает сил, чтобы заделать брешь, образовавшуюся в его обороне после нашей неожиданной атаки. Если атака в юго-западном направлении XXIV танкового корпуса все-таки начнется в ближайшие дни, она сможет значительно облегчить напряженную ситуацию на фронте.
В танковую группу Гудериана отправлены приказы об атаке на Краснополье и о подготовке наступления в направлении Чечерска после уничтожения противника на участке перед фронтом 7-й дивизии. Гудериан предлагает двигаться сразу в направлении Гомеля, что совершенно правильно и что я обязательно бы одобрил, если бы XXXXIII корпус, дислоцирующийся в крайней оконечности южного крыла 2-й армии, не отставал так сильно от центра. В этой связи задействовать его в качестве одного из полукружий клешей, которые должны сомкнуться вокруг Гомеля, не представляется возможным. Исходя из этого, а вернее, по той простой причине, что XXXXIII корпус испытывает при форсировании Березины большие трудности, я отдал приказ 2-й армии о формировании отдельного сводного батальона, который был бы в состоянии достичь Днепра 10 августа. Я также отдал аналогичный приказ XXXV корпусу, хотя отлично представляю себе, какие трудности ему придется преодолеть во время марша под проливным дождем по полузатопленным грунтовым дорогам. Я хорошо понимаю, что все это почти за пределами возможностей 2-й армии, но мой долг - заставить людей двигаться".
В районе "Кричевского плацдарма" продолжилось наступление 4-го воздушно-десантного корпуса. 8-я бригада захватила переправу через р. Остер у Зимонино и вышла на восточный берег р. Сож восточнее Кричева.
Продолжились боевые действия в полосе советского 45-го стрелкового корпуса (137-я, 132-я и 121-я стрелковые, 21-я горно-кавалерийская дивизии).
По воспоминаниям командира 132-й стрелковой дивизии С. С. Бирюзова, большой урон 21-й кавдивизии нанесла авиация противника: ввод в прорыв кавдивизии не был прикрыт средствами ПВО, а скромная авиация Центрального фронта не могла обеспечить надежного прикрытия советской ударной группировки с воздуха.
С. С. Бирюзов продолжал: "Противник ни за что не хотел примириться с тем, что мы перерезали его коммуникации между Кричевом и Рославлем. Он ввел в бой и свои сухопутные резервы.
Перед нами появились новые пехотные и танковые части немцев.
Неудача, постигшая кавалеристов, спутала все наши планы. Полки 132-й стрелковой дивизии продвинуться дальше уже не могли. Впору было удержаться на занятых позициях. Бойцы окапывались, готовясь к решительной схватке, и противник не заставил долго ждать этого. Уже к вечеру гитлеровцы ударили по нашим флангам, пытаясь отбросить дивизию за шоссейную дорогу. Но все стрелковые подразделения и спешившиеся кавалеристы держались стойко…"
Согласно советской сводке на 6.00 9 августа, 45-й стрелковый корпус приводил себя в порядок после боев предыдущих дней.
Тем временем 50-я танковая дивизия полковника Б. С. Бахарова с управлением 25-го мехкорпуса сосредоточилась в районе Костюковичи. К утру следующего дня дивизия вышла в район Судзилы.
На правом фланге 13-й армии - на стыке с Резервным фронтом - оставалось неприкрытым направление Рославль-Унеча. Противник занял Ершичи, отбросив слабый заслон в виде остатков 148-й стрелковой дивизии. Ей в помощь направлена 52-я кавалерийская дивизия.
Созданный Унечский боевой участок поручен полковнику М. Е. Козырю. В районе Клетня выгрузился и передан в подчинение 13-й армии 78-й инженерный батальон.
После ухода 50-й танковой дивизии с управлением 25-го мехкорпуса в районе Пропойска остался отряд в составе 219-й мотострелковой дивизии и 12-го мотоциклетного полка под общим командованием генерал-майора П. П. Корзуна.
55-я танковая дивизия выведена в тыл.
Согласно советским оперсводкам, части 3-й армии остановили наступление противника и удерживали Селище, Славань, Карповичи, Куридичи, Козловичи, Савичи.
42-я стрелковая дивизия заняла оборону в районе Речица во втором эшелоне 66-го корпуса.
75-я стрелковая дивизия отошла в Мозырский УР.
Началось новое наступление Армейской группы Г. Гудериана: 24-й мотокорпус (3-я и 4-я танковые дивизии, во втором эшелоне - 10-я мотодивизия), усиленный 7-й пехотной дивизией, нанес удар по правому флангу 13-й армии южнее Милославичей в направлении Родня, Климовичи.
Фон Бок записал в свой дневник: "Танки по заполненным жидкой грязью дорогам продвигаются очень медленно…"
45-й стрелковый корпус генерал-майора Э. Я. Магона, наносивший удар на Дубовица и скованный пехотными частями 7-го армейского корпуса, оказался охвачен с правого фланга, его коммуникации пересечены, связь нарушилась.
Командир 132-й стрелковой дивизии С. С. Бирюзов вспоминал: Нам удалось наконец связаться по радио со штабом армии. Командующий приказал отходить на восток и занять рубеж, удаленный примерно на 100-120 км от того места, где мы находились. Но когда я показал эту радиограмму Магону, тот недоверчиво покачал головой:
- Ваши радисты, наверное, с немцами говорили. Вряд ли командующий армией мог отдать такой приказ...
Попытались связаться с фронтом. Из этого ничего не получилось. Не отвечал нам больше и штаб армии. Связь с ним восстановилась только во второй половине дня, когда стало очевидно, что противник обошел фланги дивизии и пытается взять нас в клещи с двух сторон. Мне опять приказали начать отход, но уже не на восток, а почти на юг, в район Погара, с последующим выходом на рубеж реки Десны к Трубчевску.
- А теперь, - "предупредили" нас из штаба армии, - связь снова закрываем и откроем только завтра...
Что это означало, мы понимали: армейский КП будет перемещаться в другой район…"
Немецкий 24-й мотокорпус продолжил наступление. К исходу дня 3-я и 4-я танковые дивизии продвинулись юго-западнее Милославичи до рубежа Родня, Осмоловичи, Климовичи. Двигавшаяся во втором эшелоне 10-я моторизованная дивизия достигла Милославичи.
Положение соединений Армейской группы Гудериана им описано так:
— 7-я пехотная дивизия - в районе южнее Хотовиж;
— 3-я и 4-я танковые дивизии вели наступление юго-западнее Милославичи;
— 10-я мотодивизия достигла Милославичи;
— 78-я пехотная дивизия - в Слободе (южнее Якимовичи), ее передовой отряд - в Бухано (скорее, Боханы западнее Хотимск);
— 197-я пехотная дивизия - в Островая, ее передовой отряд - в Алешня;
— 29-я мотодивизия - в Рославле; 23-я пехотная дивизия - на отдыхе севернее Рославля;
— 137-я и 263-я пехотные дивизии - на линии р. Десна.
Ф. Гальдер записал в свой дневник, что на участке между Рославлем и Брянском имеются только слабые силы противника; немецкая разведка проникла далеко на юг.
Основные силы советского 45-го стрелкового корпуса (121-я, 137-я и 132-я стрелковые дивизии, 21-я горно-кавалерийская дивизии) оказались в окружении в лесах в районе Шестеровка, Киселева Буда, Незнань. Связь с командованием 45-го корпуса прервалась. До двух батальонов 137-й дивизии с подразделениями 121-й и 132-й дивизий отошли на рубеж Родня, Леонполье.
Из-за угрозы обхода 4-й воздушно-десантный корпус с 6-й стрелковой дивизией вынужден отойти на рубеж Осмоловичи, Лобжа, что означало оставление "Кричевского плацдарма".
Штаб 13-й армии начал перемещение из района Родня в район Костюковичи.
В районе Костюковичи к 1.30 11 августа сосредотачивалась переброшенная из состава 21-й армии 155-я стрелковая дивизия с артиллерией (в состав 13-й армии переданы 420 кап и 387 гап РГК). Она получила задачу атаковать совместно с 50-й танковой дивизией во фланг и тыл противника, прорвавшегося из Осмоловичи.
Боевой состав 13-й армии на 10 августа представлен в таблице 5-4.
| Корпуса / дивизии | Штыков | Сабель | Орудий | Броне- машин |
Танков | ||
| ПТО | Легких | Тяжелых | |||||
| 45 СК | |||||||
| 121 сд | 1042 | - | - | - | 12 | ||
137 сд |
3069 | - | 10 | 24 | - | ||
132 сд |
9978 | - | 2 | 4 | - | ||
148 сд |
5814 | - | - | - | - | ||
52 кд |
2231 | 2231 | 12 | 12 | - | ||
21 кд |
- | 3981 | 6 | 20 | - | 17 | 2 |
155 сд |
5184 | - | 14 | 8 | 10 | 1 | |
420 кап |
672 | - | 30 | ||||
387 гап |
1868 | - | - | 40 | |||
78 инж. бат |
cведений нет | ||||||
| ВСЕГО | 28627 | 6413 | 44 | 70 | 92 | 18 | 2 |
| 25 МК | |||||||
50 тд |
5896 | 6 | 14 | 12 | 6 | 81 | |
| 4 ВДК | |||||||
7-8 ВДБр |
1032 | - | 30 | 6 | |||
6 сд |
1088 | - | - | - | |||
| ВСЕГО | 3020 | - | 30 | 6 | |||
Немецкий 43-й армейский корпус атаковал советские войска в направлении Стрешин. Генерал-майор В. И. Неретин попросил разрешение на отход, но комфронта генерал-лейтенант М. Г. Ефремов потребовал удерживать оборону.
Отряд Неретина усилен 437-м стрелковым полком из состава 154-й стрелковой дивизии 63-го корпуса.
Части советского 45-го стрелкового корпуса продолжали сражаться в окружении. В помощь Э. Я. Магону направлен отряд 50-й танковой дивизии (20 танков, батальон мотопехоты, легкая батарея ПТО). Он прорвался к КП корпуса, но при выходе из окружения генерал-майор Э. Я. Магон погиб (в документах МО СССР числился пропавшим без вести; похоронен в пос. Климовичи Могилевской области).
В советской сводке указано, что танковая группа Захарова после успешного боя в районе Галичи выводит из окружения 771-й стрелковый полк 137-й стрелковой дивизии. В оперсводке штарма-13 за 14 августа указано, что в районе Галичи разбит 41-й мотопехотный полк 10-й мотодивизии, уничтожен его штаб и заколот немецкий полковник.
Советская 132-я стрелковая дивизия прорывалась из окружения в районе Титовка (восточнее Климовичи), при этом попал в плен начальник штаба дивизии полковник Д. В. Бычков. В ходе боев погиб комиссар дивизии полковой комиссар П. И. Луковкин. Остатки 132-й стрелковой дивизии вышли из окружения только в сентябре вместе с командиром генерал-майором С. С. Бирюзовым (будущим маршалом Советского Союза).
21-й кавдивизии было приказано не выходить из окружения и действовать на коммуникациях противника; в результате дивизия была полностью разгромлена. Ее командир полковник Я. К. Кулиев и начальник Особого отдела А. С. Кибальников, переодевшись в штатское, вышли из окружения через две недели.
Управление 45-го корпуса отходило на рубеж Мглин, Сураж по р. Ипуть (корпус принял полковник М. В. Ивашечкин; штаб - Церковище).
В распоряжении 13-й армии из перечисленных в таблице 5-4 оставались: спешно восстанавливаемая 148-я стрелковая дивизия (2 стрелковые роты с 2 орудиями 122-мм), усиленная двумя Бепо, сосредоточилась в Белынковичи (южнее Костюковичи); ей подчинены запасной полк в Сураже и 383-й полк 121-й стрелковой дивизии в Нивное.
52-я кавдивизия со сводным отрядом 148-й дивизии и отрядом 50-й танковой дивизии ("группой Захарова") вскоре вступила в бой южнее Ершичи (в районе Разрытое, Петровка, Малая Язовка, Дубровка).
Хотимск оборонял 112-й кавполк с бронедивизионом из состава 21-й кавдивизии.
Севернее Костюковичи оборонялись 25-й мехкорпус (50-я танковая дивизия и 420 кап; принял также полк 137-й дивизии) и 155-я стрелковая дивизия с 387 гап РГК.
На левом фланге 13-й армии 4-й воздушно-десантный корпус с 6-й стрелковой дивизией отошел далеко на юг на рубеж Красовичи, Деражня, Клины, Холмы, Веприн, при этом потерял связь с двумя батальонами 8-й бригады. Части 7-й воздушно-десантной бригады были сведены в два батальона. Остатки 6-й дивизии собирались в районе Шишковка.
Немецкая 2-я армия заканчивала последние приготовления к наступлению на Гомельском направлении.
Ф. Гальдер записал в свой дневник: "Генерал артиллерии Бранд докладывает о подготовке артиллерии к наступлению на южном фланге группы армий "Центр" (Рогачев). 13-й армейский корпус будет наступать во взаимодействии с корпусной артиллерией. Командование 12-го армейского корпуса придает особое значение уничтожению командных пунктов противника. Система артиллерийских наблюдательных пунктов себя полностью оправдала. Большое значение придается использованию привязных аэростатов наблюдения.
Противник пытается мешать работе нашей артиллерийской разведки. Против звукометрической разведки противник использует принцип сближения батарей и стрельбу веером. Для затруднения действий нашей светометрической разведки противник ведет залповый огонь из многих орудий, расположенных на большом расстоянии друг от друга (600 м).
Русская артиллерия обладает большой подвижностью благодаря применению тракторов. Найдена очень хорошая русская карта масштаба 1:50000, которую можно успешно использовать для ведения огня".
Тем временем немецкий 43-й армейский корпус отбросил отряд В. И. Неретина за р. Днепр и занял Стрешин и Затон.
На следующий день отряд Неретина был расформирован, 110-й стрелковый полк передан в подчинение 63-му стрелковому корпусу, кавалерийский полк передан 3-й армии.
На Гомельском направлении начала наступление северная ударная группировка немецкой 2-й армии: 12-й и 13-й армейские корпуса (7 пехотных дивизий) и 1-я кавдивизия. Основной удар наносился в междуречье Днепра и Сожа в полосе 219-й мотодивизии (со стороны Пропойска) и в полосе 67-го стрелкового корпуса (Большая Зимница, Искань). В результате немецкого наступления фронт 67-го стрелкового корпуса оказался разорван.
Советское командование не имело представления о сосредоточении против центра 21-й армии таких значительных сил. Командир 67-го стрелкового корпуса К. Н. Галицкий вспоминал о совещании на КП 21-й армии: "ни В. Н. Гордов, ни мы с Л. Г. Петровским, как командиры корпусов, прибыв в Довск, к сожалению, не смогли определить силы и намерения противника, начавшего решительное наступление на гомельском направлении, и рассчитывали контратаками удержать занимаемый рубеж…"
С другой стороны, не имея свежих резервов, командование советского Центрального фронта вынуждено было перегруппировывать войска и перебрасывать соединения и части со спокойных участков к местам немецких прорывов. Так, в первой декаде августа у 21-й армии были забраны 42-я и 155-я стрелковые дивизии, 50-я танковая дивизия, 503 гап, 420 кап и 387 гап РГК, а также управления 25-го мехкорпуса и 20-го стрелкового корпуса. В итоге к началу немецкого наступления на Гомель на фронте в междуречье Днепра и Сожа советская оборона оказалась ослабленной: противнику противостояли 219-я мотодивизия с мотоциклетным полком и 4 стрелковые дивизии 67-го стрелкового корпуса с ограниченным количеством артиллерии.
Боевой состав советской 21-й армии к началу немецкого наступления на 12 августа представлен в таблице 5-5.
21-я армия |
|
| 28-й стрелковый корпус (генерал-майор В. С. Попов) |
55-я стрелковая дивизия (подполковник Г. А. Тер-Гаспарян) |
| Отряд П. П. Корзуна | 219-я мотострелковая дивизия (генерал-майор П. П. Корзун) 12-й мотоциклетный полк |
| 67-й стрелковый корпус (генерал-майор К. Н. Галицкий, затем комбриг Н. А. Гусевский) |
187-я стрелковая дивизия (полковник И. И. Иванов) 117-я стрелковая дивизия (полковник М. Ф. Старостин, после 15.08 подполковник Н. С. Данилов) 151-я стрелковая дивизия (генерал-майор В. И. Неретин?) 102-я стрелковая дивизия (полковник С. С. Чернюгов) 48-й дегазационный батальон 435 и 645 кап, 15 минбат |
| 63-й стрелковый корпус (генерал-лейтенант Л. Г. Петровский) |
61-я стрелковая дивизия (генерал-майор Н. А. Прищепа) 154-я стрелковая дивизия (генерал-майор Я. С. Фоканов) 167-я стрелковая дивизия (генерал-майор В. С. Раковский) 110-й стрелковый полк 546 кап, 5 и 6 минбат |
| В подчинении штаба армии | 79-й батальон противохимической обороны 55-я танковая дивизия (полковник В. М. Баданов) 696 ап ПТО, 637 кап, 1/318 гап БМ РГК, 76, 130, 158, 280 и 311 озад |
Советское командование приняло решение контратаковать противника силами 219-й мотодивизии и 67-го стрелкового корпуса в общем направлении Ректа. Корпус усилили 167-й стрелковой дивизией генерал-майора В. С. Раковского, которую перебрасывали в район Довска автотранспортом. Контрудар намечен на утро 13 августа.
Тем временем немецкий 43-й армейский корпус западной наступательной группировки (2 пехотные дивизии) продолжил наступление, отбросил советские войска южнее Жлобина за р. Днепр, а на Речицком направлении вышел на рубеж Боровики, Чарнейка.
Атака противника на Рогачёв в полосе советского 63-го стрелкового корпуса отражена.
Генерал-фельдмаршал фон Бок записал в своем дневнике: "Атака 2-й армии, которая началась на восточном берегу Днепра, развивается хорошо. XXXXIII корпус, который идет на правом крыле, атаковать через Днепр ранее послезавтрашнего дня, скорее всего, не сможет. Жаль, что нельзя задействовать танки на левом крыле для атаки к западу от р. Сож. Вейхс понимает, что основные усилия необходимо сосредоточить на правом крыле.
Противник, окруженный в районе XXIV танковым корпусом и 7-й дивизией <имеется в виду советский 45-й стрелковый корпус - ВМ>, все еще держится. В этой связи возможность наступления XXIV корпуса на Гомель представляется все более эфемерной, особенно если учесть, что 4-я танковая дивизия встретила сильное противодействие в районе Костюковичи, а также подверглась атакам противника на ее восточном фланге…"
Советский контрудар в направлении Ректа, намеченный на утро этого дня, остался большей частью на бумаге, по крайней мере, в отношении 219-й мотодивизии и 67-го стрелкового корпуса.
Утренний доклад начальника оперотдела начштаба 21-й армии полковника Д. Ф. Цумарева начальнику штаба Центрального фронта полковнику Л. М. Сандалову дает некоторое представление о происходивших событиях:
"Первое. Положение на фронте 28 ск почти без перемен…
Второе. 219 мсд удерживает Гайшин, Никольский, Красный, Хлебно. В 08.15 противник силою до двух батальонов пехоты при поддержке танков (по докладу Корзуна танков до полка) перешли в наступление из района Никольский, Косельск, Прудок на Хлебно. Сейчас идёт бой. Туда направили авиацию для разгрома танков и пехоты.
117 сд отошла в течение ночи на рубеж выс. 170,3 , юж. 2 км Кормы до Обрич (двумя полками). Один полк неизвестно где находится, разыскивается . С утра 06.00 дивизия перешла в наступление в направлении Новоселки, Мал. Барсуки. Сейчас ведёт бой за Новоселки. В районе Новоселки до батальона пехоты с 3-4 танками. Причём 117 сд в течение ночи собирали по всей дороге от Корма до Чечерск. Её артполк, тылы забили всю дорогу. И пришлось всем от командира штаба до члена военного совета собирать и приводить в порядок части. Причём перед фронтом дивизии положение к исходу вчерашнего дня было лучше, чем у других, но командир дивизии, начальник штаба и начальник артиллерии потеряли всякое руководство частями дивизии. Сейчас ровно в 08.00 из района своего КП я отправил дивизион 707 ап, а так же начальника штаба дивизии и начарта, которые абсолютно ничего не знали, где их дивизия, где части и что делают. Сейчас дивизия приводится в порядок.
Пропустил 187 сд. Перешла в наступление с рубежа Рудня, Вошанка, Приволье в общем направлении на Нов. Быч, Ректа. Результатов боя пока ещё нет. Тылы дивизии и 419 ап так же задержал сегодня в районе Чечерск и в 08.00 направил в район Литвиновичи в распоряжение командира дивизии. Причём этот полк, вместо того, чтобы выполнить приказ командира дивизии и сосредоточиться к исходу дня в район Литвиновичи, во главе с командиром и комиссаром полка были задержаны начальником политотдела армии в районе Чечерск и представлены мне в Штарм, откуда в 07.00 я направил их на фронт.
151 сд с утра продолжает вести бой на рубеже Нов. Журавичи, Гута. Перед фронтом дивизии до полка пехоты. Противник особое усилие направляет от Журавичи вдоль шоссе на Довск и от Хатовня на Канава.
Третье. 102 сд по-прежнему удерживает занимаемый рубеж.
Четвёртое. 167 сд, 696 птп, четыре танка, две бронемашины, сосредоточенные в районе Довск, под личным руководством Гордова наступают в северо-восточном направлении, седлая шоссе Довск, Пропойск, имея задачи окружения и разгром противника в районе Нов. Быч, Ректа, Болотное, Берёзовка…"
Таким образом, к активным действиям перешла только спешно перебрасываемая в полосу 67-го корпуса советская 167-я дивизия. К этому времени 117-я и 187-я стрелковые дивизии под давлением противника уже отошли на юг и юго-восток. Это позволило немецким войскам атаковать 167-ю дивизию во фланг; дивизия понесла потери и была отброшена на исходные позиции.
В итоге инициатива осталась у противника. Развивая наступлении вдоль Могилевского шоссе, к 11.00 немецкие части заняли Довск. 219-я, 117-я и 187-я дивизии оттеснялись к р. Сож, немецкий ударный клин продвигался к Богдановичам.
В этот день командир 67-го стрелкового корпуса генерал-майор К. Н. Галицкий тяжело ранен (дважды в ногу) и эвакуирован. Есть данные, что в этот же день его сменил комбриг Н. А. Гусевский. Еще 12 августа он назначен командиром Унечско-Почепского боевого участка, однако, судя по всему, остался в распоряжении командующего 21-й армии; имеется запись доклада подполковника Токарева (начштаба 67 ск) полковнику Л. М. Сандалову, что 13.08 "комбриг Гусевский прибыл на место и приступил к работе".
Одновременно пришло сообщение, что и. о. командарма-21 генерал-майор В. Н. Гордов также ранен в районе Довска. В отчете старшего помощника начальника оперативного отдела штаба фронта полковника Ангарского о действиях армий Центрального фронта с 9 по 25 августа сообщение о ранении Гордова представлено таким образом:
"Штаб армии в самый критический момент потерял связь с войсками и по существу не оказывал никакого влияния на ход боя. Командарм с группой операт. работников выехал в направлении ДОВСКА, но в пути попал под артиллерийский обстрел и, как было передано из штарма фронту, оказался серьезно раненым. Как потом выяснилось, все это оказалось сплошной фантазией растерявшихся работников штаба 21 А. Командарм был невредим, но штарм настойчиво добивался разрешения о переносе КП из р-на ЧЕЧЕРСК (которому пока еще никто не угрожал) в ГОМЕЛЬ…"
В вопросе о переносе КП армии из района Чечерска отчет полковника Ангарского не дает полной картины. Полковник Д. Ф. Цумарев в очередном устном докладе в штаб фронта около 11.25 говорил:
"Сию минуту получил донесения от связистов, высланных в Довск для восстановления связи, что до Довск дойти не могли в связи с тем, что там идет сильный бой и наши части 3 км южнее Довск ведут бой, отходя в южном направлении…
Прошу доложить Сандалову и передать мне ответ его решения. Я считаю, что Штарму необходимо подготовить новый КП. Прошу указаний на этот счет, ибо тылы частей начинают наседать на район Штарма. Есть угроза, что мы можем опоздать с развертыванием нового КП…"
Далее полковник Ангарский продолжал в своем отчете:
"Получив данные об отходе двух центральных корпусов 21 А <во многих документах штаба фронта говорилось о полосах обороны 67-го и 20-го стрелковых корпусов, хотя 11 августа управление 20-го корпуса получило приказ убыть в распоряжение Ставки - ВМ> и учитывая растерянность штарма, командующий фронтом генерал-лейтенант т. ЕФРЕМОВ и член Военсовета ПОНОМАРЕНКО выехали с группой оперативных работников в район Довска. Одновременно на имя Цумарева (нач. оперативного отдела штаба 21 А) было передано следующее приказание:
1. Категорически запрещаю отход и разговоры об отходе кого бы то ни было.
2. В командование армии немедленно вступить комкору 63 генерал-лейтенанту ПЕТРОВСКОМУ.
3. Командование 63 ск вступить командиру по назначению ПЕТРОВСКОГО.
4. О допущенном командире для командования 63 ск немедленно донести ВС фронта.
5. Задача 21 А - прорвавшегося противника окружить, прижать к р. Сож и уничтожить.
6. Штарму при таком положении стремиться быть ближе к войскам, организовывать бой и руководить им, а отнюдь не бежать от войск при серьезном положении.
7. Повторяю - запрещаю даже и думать об отходе. Требую восстановить положение и шаг за шагом, укрепляя занимаемую войсками местность, если даже нельзя идти, то ползти вперед. Но перед нами не такой противник, чтобы ползти, а надо идти и наступать.
8. Исполнение донести.
И. Д. Комфронта ЕФРЕМОВ Член ВС фронта Гапонович
13.8.1941 г. 11.50".
Решение генерал-лейтенанта М. Г. Ефремова вступить в командование 21-й армии генерал-лейтенанту Л. Г. Петровскому в силу не очень ясных причин осталось на бумаге. Не помогли и другие "решительные" бумажные меры советского командования.
К исходу дня немецкие передовые отряды заняли Меркуловичи на шоссе Довск-Гомель и двинулись на Чечерск.
Левофланговые дивизии 67-го корпуса (151-я, 102-я и новая 167-я) к исходу дня закреплялись на рубеже Лубянка, Старый Кривск, Александровка, Свержень; штаб корпуса расположился в роще западнее Нового Кривска.
Противник тоже понес потери: в бою у селения Звонец севернее Довска погиб командир немецкой 31-й пехотной дивизии генерал-майор К. Калмыкофф (посмертно представлен к званию генерал-лейтенанта).
Тем временем немецкий 43-й армейский корпус форсировал р. Днепр в районе Стрешина. Части 63-го и 67-го стрелковых корпусов оказались в полуокружении в треугольнике Жлобин, Рогачев, Старый Кривск.
Немецкий 24-й мотокорпус возобновил атаки из района Волосковня на Костюковичи, Клинцы. К 14.00 оборона отряда 137-й стрелковой дивизии прорвана, немецкие войска продолжили наступление на Костюковичи.
В сводке штарма-13 так описаны эти события: "137 сд (500 человек) к вечеру 13.8.41 вела неравный бой с двумя мотополками противника, поддержанных танками, начала отход в южном направлении. К 20.00 13.8.41 танки противника прорвали фронт 786 сп <155 сд> у Прусино и устремились на Костюковичи. После прохода танков пехота сомкнулась, отрезав пехоту противника от прорвавшихся танков. Танки противника из Костюковичи были выбиты подошедшим отрядом Бахарева <командира 50-й танковой дивизии> и батальоном коммунистов. Только утром 14.8.41 противнику вновь удалось захватить Костюковичи. От 137 сд осталось только 250 человек, которые отошли Белынковичи…"
В результате вечернего боя оказался отрезан штаб 25-го мехкорпуса. Он вышел ночью из окружения и сосредоточился в лесу южнее Красница, а 15 августа получил приказ отбыть в Брянск.
Командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Г. Гудериан записал в дневном отчете своей танковой группы: "24-й танковый корпус, усиленный 7-й пехотной дивизией, провел хорошо спланированное и осуществленное окружение противника, действовавшего в районе Милославичи-Климовичи в период с 8 по 13 августа. В результате были уничтожены и рассеяны 4 вражеские пехотные <дивизии>, сильная кавалерия и воздушно-десантная бригада.
Было захвачено 16 000 пленных, 48 орудий, 15 танков, 26 противотанковых орудий, 2 зенитных орудия и бронепоезд. Потери противника были очень высокими…"
Увеличить карту в отдельном окне (9,7 MB)
Части немецкой 1-й кавдивизии к 8.00 взяли Чечерск. Располагавшийся близ Чечерска штаб 21-й армии попал под удар, управление войсками расстроилось окончательно. Штаб получил приказ перебазироваться только вечером, с потерями вырвался из окружения и перебрался на новый КП в районе Ветка.
Начштаба Центрального фронта полковник Л. М. Сандалов докладывал в Ставку: "с 22.00 14.08.1941 до 01.00 15.08.1941 лично Командующий войсками фронта генерал-лейтенант Ефремов с большой группой штабных работников выяснял обстановку на фронте и устанавливал личную связь с командирами частей и соединений, так как штаб 21-й армии и штаб 67-го ск потеряли управление войсками и выпустили управление…"
Те части и соединения 67-го стрелкового корпуса, которые были оттеснены к р. Сож, подчинены штабу 28-го стрелкового корпуса (в его составе оказались в итоге 55-я, 219-я, 187-я и 117-я дивизии).
Остальные дивизии 67-го корпуса (102-я, 151-я и 167-я стрелковые дивизии) откатывались на юг, судя по всему, лишенные всякого управления.
К исходу дня немецкие войска вышли на рубеж Дудичи, Кошелево в 30-35 км от Гомеля.
В переговорах штаба Центрального фронта и штаба 21-й армии (полковник Л. М. Сандалов - полковник Д. Ф. Цумарев) отмечена сильная озабоченность советского командования за Гомельское направление:
"Тов. ЦУМАРЕВ, почему совершенно неприкрытым осталось направление на ГОМЕЛЬ, а все ваши части ушли за реку Сож?! Какие вы предпринимаете меры?!
- Отвечаю. За реку Сож 187, 219 и 117 сд ушли потому, что противник их отбросил к реке Сож. Все попытки 13.08.41 отводить части 187, 117 сд успеха не имели. Части, понеся большие потери…
- Прекратите! Кто сейчас прикрывает ГОМЕЛЬСКОЕ направление, и какие меры вы предпринимаете для этого?! Потому что вопрос этот весьма важный задаёт хозяин из Ставки. Очевидно, кто будет отвечать за это? Какие меры вы предпринимаете к тому, чтобы быстро выбросить войска на защиту ГОМЕЛЯ?! Всё.
- Отвечаю. У нас нет ни одного бойца, которого…
- У вас есть для этого пять дивизий, которые ни черта не делают! А вы говорите об отдельных бойцах! Имейте в виду, что вопрос приобретает колоссальное по важности значение, так как основной пункт, который должен обороняться вами - ГОМЕЛЬ, и вы его раскрыли, бросили. Там ли член Военного Совета? И зачем выехал ГОРДОВ к ПЕТРОВСКОМУ?.."
Не имея связи со штабом армии и зная о нарастающей катастрофе на своем правом фланге, советский 63-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта Л. Г. Петровский к исходу дня оставил Рогачев и Жлобин и начал отход на восточный берег р. Днепр; части корпуса отходили на рубеж Столпня, Городец, Черная Вирня, Жлобин.
В то же время формальное разрешение на отвод корпуса Л. Г. Петровский получил только вечером:
"Боевое распоряжение
1. Отход разрешён тов. ШАПОШНИКОВЫМ, если действительно считаете положение угрожающим. Занимаемый Вами район весьма важен, и потеря его крайне нежелательна.
2. Оцените посерьёзней положение Вашего корпуса и, возможно, сумеете удержать занимаемый Вашим корпусом участок.
3. Предоставляю Вам право решить вопрос об отводе, Вам виднее обстановка.
4. Ваше решение немедленно передайте.
5. Если решение будет Вами принято об отводе, немедленно донесите Военному Совету фронта и Армии по радио и другими средствами связи.
6. При отходе Вам ставлю задачу: оторвавшись от противника, скрытно нанести удар врагу по тылу в общем направлении через ГОРОДЕЦ-СТРЕШИН. Примкнуть свои фланги к левому 21 Армии и левым к правому флангу 3 Армии.
Подписали: ЕФРЕМОВ, ПОНОМАРЕНКО, ГАПАНОВИЧ
14.8.1941 19.45"
В уже упоминавшемся отчете полковника Ангарского говорилось по этому поводу: "…решение на отвод 63 ск было принято Военсоветом фронта с некоторым опозданием, так как уже с утра 14.8 части корпуса, ведя тяжелые бои с превосходящими силами противника, начали самостоятельно отходить на восточный берег р. Днепр.
Отход этот никем не планировался и поэтому протекал в довольно неорганизованном виде. Глубокий охват правого фланга корпуса и угроза прорыва коммуникаций привели к потере управления войсками со стороны командира корпуса; 61 СД постепенно стала откатываться на юг и юго-восток.
Таким образом, удар в направлении ГОРОДЕЦ, СТРЕШИН не мог состояться из-за стихийности отхода войск и потери управления".
Кроме катастрофы на правом фланге, угроза над 63-м корпусом нависла и со стороны левого фланга: наступавший здесь немецкий 43-й армейский корпус занял Скепня.
Немецкий 24-й мотокорпус завершил бои в районе Кричев, Климовичи и занял Костюковичи. Далее немецкие подвижные войска продолжили наступление в южном направлении на Клинцы, Унечу и Стародуб.
На левый (восточный) фланг 24-го мотокорпуса выдвинулся 47-й мотокорпус (17-я и 18-я танковые, 29-я моторизованная дивизии).
В результате наступления Армейской группы Гудериана в обороне советских войск образовалась многокилометровая брешь. После разгрома группы В. Я. Качалова эту брешь (на правом фланге 13-й армии) должен был прикрыть 2-й стрелковый корпус генерал-майора А. Н. Ермакова. В приказе А. Н. Ермакова от 9 августа перечислены 258-я, 260-я и 290-я стрелковые дивизии, два артполка ПТО, войска Брянского гарнизона и корпусные части (5-й отдельный саперный батальон, 10-й отдельный батальон связи).
В результате дальнейшего немецкого продвижения на юг брешь в районе Брянска только увеличивалась.
Для прикрытия Брянского направления на стыке Резервного и Центрального фронтов создан новый БРЯНСКИЙ ФРОНТ (на формирование штаба направлены остатки управления 20-го стрелкового корпуса и управление 25-го механизированного корпуса).
Командующим фронтом назначен генерал-лейтенант А. И. Еременко (бывший заместитель командующего Западным фронтом, вступил в командование 16 августа), начальником штаба фронта стал генерал-майор Г. Ф. Захаров (бывший начальник штаба 22-й армии), командующим артиллерией фронта - генерал-майор М. П. Дмитриев, командующим ВВС фронта - генерал-майор Ф. Н. Полынин (бывший командир 13-й авиадивизии).
Маршал А. М. Василевский описал в своих мемуарах встречу А. И. Еременко со Сталиным и членами Государственного Комитета обороны (ГКО) в Кремле: "И. В. Сталин кратко, но четко обрисовал в целом сложившуюся на советско-германском фронте обстановку, особенно внимательно остановившись при этом на Западном и Юго-Западном направлениях. Поделился он вкратце своим мнением и об оценке врага и о том, чего можно ожидать от него в недалеком будущем. Он заметил, что вероятнее всего противник и в дальнейшем свои основные усилия направит на взятие Москвы, нанося главные удары крупными танковыми группировками на флангах, с севера - через Калинин и с юга - через Брянск, Орел. Для этой цели фашисты на брянском направлении в качестве основной ударной группировки держат 2-ю танковую группу Гудериана. Это направление для нас является сейчас наиболее опасным еще и потому, что оно прикрывается растянутым на большом участке и слабым по своему составу Центральным фронтом.
Сказал Сталин и о том, что хотя возможность использования группы Гудериана для флангового удара по правофланговым войскам Юго-Западного фронта маловероятна, но опасаться этого все же надо. Исходя из всего этого, основная и обязательная задача войск Брянского фронта состоит в том, чтобы не только надежно прикрыть Брянское направление, но во что бы то ни стало своевременно разбить главные силы Гудериана…
Выслушав Сталина, вновь назначенный командующий Брянским фронтом очень уверенно заявил, что "в ближайшие же дни, безусловно", разгромит Гудериана. Эта твердость импонировала Верховному.
- Вот тот человек, который нам нужен в этих сложных условиях, - бросил он вслед выходившему из его кабинета Еременко…"
Первоначально Брянский фронт включал две армии.
Новая 50-я армия (командующий - бывший командир 17-го мехкорпуса Западного фронта генерал-майор М. П. Петров; штаб создан на базе управления 2-го стрелкового корпуса) в составе 8 новых стрелковых дивизий и 55-й кавдивизии прикрыла разрыв между 13-й армией и Резервным фронтом (43-й армией) на Брянском направлении.
13-я армия (командующий - генерал-майор К. Д. Голубев; штаб - Унеча) номинально имела в своем составе 137-ю, 121-ю, 132-ю, 143-ю, 148-ю, 6-ю, 155-ю стрелковые дивизии, 2 кавдивизии (21-ю и 52-ю) и 50-ю танковую дивизию, а также 4-й воздушно-десантный корпус. Армия отходила на юг и юго-восток под натиском Армейской группы Гудериана.
В резерве фронта числились 3 стрелковые дивизии и 1 кавалерийская (4-я, переформированная из остатков вышедшей из окружения в районе Могилева 210-й мотодивизии).
В ЦЕНТРАЛЬНОМ ФРОНТЕ остались две армии:
3-я армия по-прежнему оборонялась в районе Мозырь, Калинковичи.
21-я армия оборонялась на Гомельском направлении. Ее 63-й стрелковый корпус и часть 67-го корпуса (всего 5 стрелковых дивизий: 61-я, 154-я, 102-я, 151-я и 167-я) действовали в полуокружении в районе восточнее Жлобина.
В отчете полковника Ангарского о боевых действиях армий Центрального фронта говорилось: 15.8 положение войск 21 А не только не улучшилось, а наоборот, еще больше ухудшилось, и требовало самых решительных мер со стороны командования армии в отношении руководства и планирования отхода…".
Ф. Гальдер записал в своем дневнике: "Наступление в районе Рогачева развивается весьма успешно. По-видимому, вскоре где-то севернее Гомеля предстоит соединение наступающих групп - северной (12-й и 13-й армейские корпуса) и западной (43-й армейский корпус). Можно также рассчитывать на захват большого количества пленных и трофеев. Части 24-го моторизованного корпуса продвигаются очень медленно. К счастью, эти войска не нужны для окончательного наступления на Гомель…"
Немецкий 43-й армейский корпус занял Буда-Кошелево на железной дороге Гомель-Жлобин. 63-й стрелковый корпус и часть 67-го корпуса оказались уже в полном окружении.
Им в помощь советская 232-я стрелковая дивизия (3-й армии) атаковала прорвавшегося противника в направлении Верхняя Олба, Губичи (все - южнее Стрешина); в оперсводке штаба артиллерии фронта указано, что на восточном берегу Днепра действовали уже 8 батальонов дивизии.
Здесь же сражался 110-й стрелковый полк с 36-м артполком, который усилен батальоном и артдивизионом из состава 160-й стрелковой дивизии (маршевый батальон, прибывший из Кировабада, под командованием капитана Тедиашвили). Отряд подчинен генерал-майору И. М. Скугареву. Описаны бои в районе Николаев, Скепня.
Немецкие войска продолжили наступление на Гомель. К исходу дня противник занял Пыхань, Особин, Лапичи в 15-20 км севернее и северо-западнее Гомеля.
Командиру 67-го корпуса комбригу Н. А. Гусевскому подчинены все войска на Гомельском направлении: фронтовые подразделения (саперная рота, моторота, противотанковая батарея), разведбаты 151-й и 167-й стрелковых дивизий, 560-й гаубичный артполк, а также 435-й корпусной артполк, саперный батальон и батальон связи 67-го корпуса. Группа Гусевского оборонялась на рубеже Калиновка, Семеновка, Старая Белица.
Под угрозой окружения части советского 28-го стрелкового корпуса отошли на юг и оставили Краснополье.
Командир 117-й стрелковой дивизии полковник М. Ф. Старостин отозван в распоряжение штаба 21-й армии и назначен начштаба 67-го стрелкового корпуса. И. о. комдива-117 стал подполковник Н. С. Данилов.
Штаб Центрального фронта перенес свой КП в лес 5 км западнее Песочная Буда южнее Гомеля.
Вечером Ф. Гальдер дописал: "Боевые действия севернее Гомеля развиваются благоприятно. Окружены две большие группировки противника. Ожидаются тысячи пленных. На южном фланге фронта группы армий тремя дивизиями готовится наступление на Мозырь…" (уже на следующий день появилась запись о двух пехотных дивизиях для захвата Мозыря: 45-й и 293-й; у Гальдера ошибочно указана 290-я).
Немецкий 24-й мотокорпус прорвал оборону советской 13-й армии, занял Мглин и продолжил наступление на юг на Унечу.
Советская 55-я танковая дивизия (без танков) отразила попытку противника форсировать р. Сож в районе Ветка.
219-я мотодивизия получила приказ выйти в армейский резерв и также сосредоточиться в районе Ветка.
Кроме того, в район Хальч (западнее Ветка) выброшен отряд штаба 21-й армии (600 человек с артбатареей) под командованием подполковника М. И. Шиманского.
Продолжилось продвижение немецких войск на Гомельском направлении. Как указывалось в отчете полковника Ангарского, "Все попытки командования армии провести отдельные контратаки по вклинившимся частям противника никаких результатов не дали… Заградительные отряды, а также и оперативные работники штаба фронта в течение всего дня занимались приведением в порядок расстроенных частей корпуса, направляя их обратно на фронт…
Много красноармейцев и начсостава из 67 СК оказались за р. Сож в районе Нова-Белица и лесах южнее…"
18 августа начальник Особого отдела НКВД Центрального фронта старший майор госбезопасности П. Г. Бегма доносил Военному совету фронта:
"Командование 21-й армией потеряло управление войсками, в результате увеличилось количество беспорядочно отходящих с линии обороны военнослужащих без приказа, создалось тяжелое положение на этом участке фронта.
16-17 августа всем оперсоставом фронта организовано задержание отходящих по дорогам.
По неполным данным задержано и возвращено на фронт:
Вооруженных военнослужащих около 1000 чел.
Невооруженных свыше 400 чел.
Гаубиц разных 7 шт.
Орудий противотанковых 3 шт.
Минометов 2 шт.
Снарядов свыше 1000 шт.
Мин разных около 200 шт.
Пулеметов 10 шт.
и др. вооружение.
Из числа задержанных арестовано 6 чел. Установлено, что тыловые учреждения, как ветлазареты, медпункты, вооружением оснащены больше нежели части, находящиеся на фронте…"
В районе восточнее Жлобина в окружении сражался 63-й стрелковый корпус; генерал-лейтенант Л. Г. Петровский принял решение о прорыве из окружения в направлении Скепня, Губичи на соединение с 3-й армией.
О действиях трех стрелковых дивизий 67-го корпуса сведений нет. В оперсводке штаба Центрального фронта указано, что о местоположении штаба 67-го корпуса сведений также не имелось.
Наступление правого фланга немецкого 24-го мотокорпуса (4-я танковая дивизия) в результате упорного сопротивления советских войск затормозилось, однако 3-я танковая дивизия и шедшая ей вслед 10-я мотодивизия успешно продвигались на юг и заняли Унечу - узел дорог Гомель-Брянск.
Немецкая 1-я кавдивизия форсировала р. Сож в районе Ветка, где разгорелись жаркие бои. Согласно советским оперсводкам, Ветка несколько раз переходила из рук в руки.
Отряд штаба 21-й армии под командованием подполковника М. И. Шиманского в ночь на 17 августа захватил Радуги севернее переправы через р. Сож в районе Хальч, однако затем был отброшен на исходные позиции.
Начались бои на ближних подступах к Гомелю. Начальником Гомельского боевого участка назначен генерал-майор П. П. Корзун. В отчете полковника Ангарского говорилось:
"Положение на Гомельском участке фронта несколько стабилизировалось. Благодаря выдвинутым подкреплениям из города наступление противника временно удалось задержать…"
Из оперсводки штаба Центрального фронта: "Разрозненные части 67 СК приводятся в порядок, сливаются с отрядом Маневича <1200 бойцов, 4 орудия> и Воинова <696 артполк ПТО, батальон пехоты, 8 танков> и развёртываются на рубеже Поколюбичи, Лопатино, Красное, Урицкое…"
Командирам 67-го стрелкового корпуса удалось разыскать 626-й стрелковый полк 151-й дивизии под командованием майора Мкартычьяна (200 человек; за счет тылов 102-й и 151-й дивизий численность полка доведена до 634 человек); он направлен в район Старая Белица, Телеши, Рандовка.
Управление советскими войсками осложнялось тем, что штаб 67-го корпуса в район боев под Гомелем не прибыл, средства управления у комбрига Н. А. Гусевского и в сражающихся отдельных отрядах отсутствовали (кроме выше перечисленных, описаны также отряды Иванова , Смолкина, подполковника Вальтера).
Нарушена также связь штаба Центрального фронта и 21-й армии.
Восточнее Жлобина были разгромлены пять стрелковых дивизий 21-й армии: 61-я и 154-я из состава 63-го стрелкового корпуса и 102-я, 151-я и 167-я - из состава 67-го корпуса.
При проведении "инвентаризации" дивизий 19 сентября 1941 года 61-я, 151-я и 102-я стрелковые дивизии были расформированы; 167-я стрелковая дивизия была расформирована только в декабре 1941 года, однако из боевого состава РККА она выбыла именно в середине августа 1941 года.
Командир 61-й стрелковой дивизии генерал-майор Н. А. Прищепа смертельно ранен в бою и умер 18 августа.
Командир 102-й дивизии полковник С. С. Чернюгов вышел из окружения, начальник штаба 102-й стрелковой дивизии комбриг И. Г. Бессонов попал в плен (в плену сотрудничал с противником, расстрелян в 1950 году).
Насколько генерал-майор В. И. Неретин командовал 151-й стрелковой дивизией в этих последних боях, сказать трудно (за несколько дней до этого он руководил действиями отдельного отряда в районе Стрешин). А уже 20 августа В. И. Неретин возглавил прибывшую 266-ю стрелковую дивизию.
Командир 626-го стрелкового полка 151-й дивизии полковник Н. И. Алексеев числится пропавшим без вести (есть сведения, что погиб еще 28 июля при атаке противника на штаб полка у деревни Журавичи).
Кроме того, был разгромлен 110-й стрелковый полк, сражавшийся в районе Стрешин. По воспоминаниям Г. Д. Пласкова, только горстка бойцов вместе с майором М. В. Тайновым вырвалась из окружения.
Оказалось разгромлено управление 63-го стрелкового корпуса. В арьергардном бою у Скепня (20 км восточнее Жлобина) погибли командир корпуса генерал-лейтенант Л. Г. Петровский и начальник артиллерии корпуса генерал-майор А. Ф. Казаков.
Начштаба 63-го стрелкового корпуса полковник А. Л. Фейгин 18 августа попал в плен (умер вскоре после освобождения из плена 18 мая 1945 года).
Начальник инженерной службы 63-го корпуса полковник Б. Н. Белостоцкий и начальник разведотдела штаба корпуса подполковник А. Б. Болотов пропали без вести.
Основные силы 154-й стрелковой дивизии во главе с генерал-майором С. Я. Фокановым вырвались из окружения, при этом разгромили в районе Губичи штаб 3-го батальона 445-го пехотного полка немецкой 134-й пехотной дивизии. Уже 19 августа советское командование докладывало о выходе из окружения двух полков. Вскоре 154-я стрелковая дивизия была перечислена в составе советской 3-й армии.
В наградном листе на начальника штаба 154-й дивизии полковника М. К. Агевнина (награждение орденом "Красного Знамени" 21 июля 1942 года) говорилось: "При прорыве из вражеского окружения под г. Жлобин вывел тысячу бойцов, командиров и политработников, причём на пути под его руководством были разгромлены два штаба дивизии фашистов, захвачены документы с картами, которые сданы в штаб 3 армии, уничтожено только одних тяжёлых орудий 12 и сожжено 45 автомашин…"
Командир 473-го стрелкового полка 154-й дивизии полковник А. М. Бородин попал в плен (погиб в плену в 1944 году).
В бою у деревни Скепня 17 августа погиб Герой Советского Союза капитан Ф. А. Баталов - командир батальона 437-го стрелкового полка 154-й дивизии (в ОБД "Мемориал" числится пропавшим без вести).
В мемуарах А. И. Еременко приведены воспоминания С. Я. Фоканова (впоследствии - генерал-лейтенанта) из личного архива: "16 августа 1941 г. генерал-лейтенант Л. Г. Петровский прибыл ко мне, на командный пункт дивизии, в район ст. Хальч, юго-восточнее города Жлобина, где мне и командиру 61-й стрелковой дивизии поставил задачи идти на прорыв вражеского окружения. Время прорыва было назначено на 3.00 утра 17 августа. По решению генерал-лейтенанта Петровского, штаб корпуса и он сам должны были идти на прорыв с 61-й дивизией.
Согласно его приказу 154-я дивизия, впоследствии 47-я гвардейская, начала прорыв ровно в 3.00 17 августа. В это время ко мне прибыл начальник штаба корпуса полковник А. Л. Фейгин и передал приказ Петровского явиться к нему.
Оставив у себя в резерве батальон связи, саперный батальон, батарею противотанкового дивизиона, я пошел искать Петровского. Когда я нашел его, он сообщил мне, что выход 61-й дивизии обеспечен, и он будет теперь находиться с моей дивизией. К этому времени основные части 154-й дивизии, прорвав кольцо окружения, продвинулись километров на шесть. Обеспечивая их выход с тыла с оставшимися в резерве подразделениями, мы шли с Леонидом Григорьевичем от ст. Хальч до д. Рудня-Барановка. В это время кольцо окружения вновь сомкнулось, и нам пришлось прорывать его еще раз.
Прорвав первую линию обороны у д. Скепня, что 20 км юго-восточнее г. Жлобина, мы натолкнулись на вторую линию обороны гитлеровцев. Здесь в бою был убит адъютант командира корпуса, а сам Петровский был ранен в руку.
Поставив мне задачу атаковать д. Скепня, Петровский со своим резервом пошел севернее д. Скепня, чтобы обеспечить фланг атакующих. Это был наш последний разговор с ним.
После прорыва второй линии обороны врага, спустя часа два, я встретил раненного в живот начальника артиллерии 63-го корпуса генерал-майора артиллерии А. Ф. Казакова в 2 км северо-восточнее д. Скепня. Я спросил его, где генерал Петровский и его штаб. Он ответил, что Петровский и его начальник штаба полковник Фейгин были убиты недалеко от него в кустах вражеской засадой, часть которой была переодета в красноармейскую форму, а часть в женское платье.
Я принял меры к розыску Петровского и его начальника штаба и выслал две разведгруппы в направлении, указанном генерал-майором Казаковым. Обе группы вернулись с одними и теми же данными, подтвердив сообщение генерал-майора Казакова о засаде неприятеля, но трупов они не обнаружили.
Генерал-майор Казаков был положен на повозку и следовал со мной. Однако вскоре прямым попаданием мины повозка была разбита, а генерал Казаков убит. Мы его тут же похоронили. Как потом выяснилось, местные жители захоронили Л. Г. Петровского в одном километре южнее д. Руденка. После освобождения этого района 13 июля 1944 г. в присутствии родных его останки были перенесены и похоронены с воинскими почестями в с. Старая Рудня Жлобинского района Могилевской области".
Уже после разгрома советской группировки восточнее Жлобина советское командование продолжало отдавать невыполнимые приказы (судя по всему, командующему 3-й армией генерал-лейтенанту В. И. Кузнецову):
"18 августа. 15.30.
1. Немедленно организуйте удар по врагу, и совместно с ПЕТРОВСКИМ довершите разгром. Ликвидируйте не менее двух дивизий врага. Соберите для удара максимум сил, в том числе и БЕПО.
2. Скорее выступайте.
3. О решении, количестве направляемых сил, направлении удара и времени донести немедленно шифром. ЕФРЕМОВ".
Даже утром 20 августа в переговорах штаба Центрального фронта и начштаба 3-й армии генерал-майора А. С. Жидова говорилось: "С Петровским до сих пор связи нет и о нём, кроме того, что было вчера, ничего неизвестно. Его хозяйство находится в исключительно больном состоянии. Ему была поставлена задача - занять рубеж Борхов, Борщевка <восточнее Речицы - ВМ>. Он её не выполнил, укрылся в Копны <?>. Сейчас ему обещан расстрел и приказано выполнить задачу. Надежд очень мало".
Продолжилось наступление немецкой 2-й танковой группы генерал-полковника Г. Гудериана на юг: 24-й мотокорпус взял Стародуб, уступом за ним в направлении на Почеп двигался 47-й мотокорпус.
Немецкая 1-я кавдивизия форсировала р. Сож в районе Ветки и двинулась на Добруш, обходя Гомель с востока. К 14.00 она заняла Марьино на восточном берегу р. Сож.
Действия командира 219-й мотострелковой дивизии генерал-майора П. П. Корзуна в районе Марьино вызвали недовольство командующего фронтом генерал-лейтенанта М. Г. Ефремова, который отдал приказ: "за невыполнение Вами 18.08.1941 приказа Военного Совета фронта немедленно сдайте командование дивизией генерал-майору Скугареву и самому прибыть в штаб фронта".
Как следует из переговоров генерал-майора В. Н. Гордова со своими подчиненными, "Происшествие с Веткой произвело весьма неприятное впечатление на Военном совете, а так же и в Ставке…"
И. о. командующего 21-й армией генерал-майор В. Н. Гордов 20 августа вступился за Корзуна: "…Лично тов. Корзун вёл себя исключительно храбро. Будучи утром раненым, оставался в строю и руководил боем до темноты. С наступлением темноты был второй раз ранен и сейчас эвакуирован. Назначенный на его место Лунев <полковник Иван Федорович Лунев - зам. комдива по строевой части> получил тяжёлую контузию. На хозяйство Корзуна назначен Коновалов <полковник Федор Иванович Коновалов - начальник штаба>".
В район Гомеля прибыли первые эшелоны свежих резервов - части 266-й стрелковой дивизии. Их сразу же использовали в бою в районе Марьино.
Немецкие 17-я и 131-я пехотные дивизии вели бои на подступах к Гомелю; описаны бои за Поколюбичи, Прудок, Лопатино, Костюковка. Военный совет советского Центрального фронта вечером принял решение: "Гомель удержать во что бы то ни стало" , но это было уже не более чем благим пожеланием.
В отчете полковника Ангарского говорилось: "Командующий фронтом, оказавшийся без всяких резервов, пытался прикрыть Гомельское направление отдельными мелкими отрядами, сформированными в большинстве из бегущих красноармейцев 67 СК.
Мероприятие это оказалось малореальным, отряды, сформированные наспех без артиллерии и минометов, не могли задержать наступление противника.
Переброска же 219 МСД в район Костюковка <севернее Гомеля и западнее Ветка - ВМ> не осуществилась, т. к. в процессе осуществления этой переброски было решено (18.8) нанести частями 219 МСД по противнику, прорвавшемуся в район Марьино. Не выполнив этой задачи, 219 МСД к утру 19.8 отошла в район Добруш.
В этот период командующий 21 А потерял управление войсками и не имел четкого плана действий. Отдельные приказания, отдаваемые штабом армии, в большинстве не соответствовали обстановке и вследствие этого войска действовали самостоятельно.
Штаб фронта осуществлял управление армией путем коротких распоряжений, вытекающих из необходимости срочно реагировать в связи с изменениями, произошедшими на том или ином участке фронта.
Твердого плана, изложенного в директиве или приказе, с указанием конкретных задач войскам штабом фронта разработано не было…"
Началось наступление немецкого 35-го корпуса в районе Мозыря. Двум немецким пехотным дивизиям (293-й и 45-й) противостояла советская 3-я армия (смотри таблицу 5-6).
В немецких оперсводках отмечено, что в первый день продвижение немецких войск незначительно. Командующий советской 3-й армией генерал-лейтенант В. И. Кузнецов около 16.30 докладывал в штаб фронта:
"У меня от Березины до Озаричи на всём фронте у Жмаченко, Борисова и Бацанова идёт жаркий бой. Если дело сносно у Жмаченко, где успели потрепать 135 полк противника <45-й пехотной дивизии>, то у Борисова и Бацанова дело неважно. Борисов отдал Карповичи, а Бацанов отходит от Озаричи. Единственный БЕПО приказал долго жить, выведен авиацией. Попытки противника форсировать переправу у Горваль пока что отражены…"
В. И. Кузнецов доносил утром следующего дня, что он отстранил от командования командира 43-й кавдивизии комбрига И. К. Кузьмина и отправил его в штаб фронта для предания суду военного трибунала.
3-я армия |
|
| 66-й стрелковый корпус (генерал-майор Ф. Д. Рубцов) |
Кавгруппа (комбриг А. Б. Борисов) 32-я кавалерийская дивизия (полковник А. И. Бацкалевич) 43-я кавалерийская дивизия (комбриг И. К. Кузьмин, затем полковник Селюков) 47-я кавалерийская дивизия (генерал-майор А. Н. Сидельников) 24-я стрелковая дивизия (генерал-майор Т. К. Бацанов) |
| В подчинении штаба армии | 232-я стрелковая дивизия (генерал-майор С. И. Недвигин) - 18-й погранотряд (полковник М. Р. Аканин) 42-я стрелковая дивизия (комбриг Ф. Ф. Жмаченко, затем полковник М. Д. Гришин) 75-я стрелковая дивизия (полковник С. Ф. Пивоваров) - 20-й мотоциклетный полк (майор И. С. Плевако) 214-я воздушно-десантная бригада (полковник А. Ф. Левашов) Мозырский УР (65-й) 447 кап, оад ПТО |
Немецкая 2-я танковая группа Г. Гудериана натолкнулась на упорное сопротивление советских войск в районе Почепа. Советский 45-й стрелковый корпус 13-й армии, вновь оказавшийся в окружении вследствие продвижения немецкого 24-го мотокорпуса, начал прорыв в районе между Мглином и Унечей.
Продолжились бои на восточном берегу р. Сож.
По данным советских оперсводок, части немецкой 1-й кавдивизии ворвались в Добруш, но были выбиты оттуда советскими войсками под началом генерал-майора П. П. Корзуна, при этом сам Корзун был ранен.
В районе боев находился и. о. командующего 21-й армией генерал-майор В. Н. Гордов.
В переговорах штаба Центрального фронта и штаба 21-й армии выказывалось недовольство усиленным вниманием генерал-майора В. Н. Гордова к району Добруша: "Ефремов считает, что Гордову следует лично побывать в Гомеле и ознакомиться с обстановкой на месте. Необходимо принять меры, чтобы весь город был переведён в оборонительное состояние, и драться за каждую улицу и дом. Особое внимание необходимо уделить прикрытию мостов. Использовав каменное строение на окраинах и дальше, умело расставив огневые средства, уличный бой можно вести долго и успешно, лишь бы было всё организовано. Надо широко применить баррикады. Всё".
В отчете полковника Ангарского говорилось: "Противник в этот день атаковал Гомель одновременно тремя дивизиями. С фронта Ветка, Хальч, Контуровка наступала 17 ПД; со стороны Семеновка действовала 131 ПД и от Урицкое на Мильча наносила удар 267 ПД. Несмотря на большое превосходство сил, противник наступал с предельной осторожностью. Наши части отходили лишь под воздействием артиллерийского и минометного огня…
Таким образом с методической последовательностью немцы в течение 19 августа заняли все населенные пункты, расположенные к северу и северо-западу от Гомеля…"
Кроме того, около 14.00 противник сумел форсировать р. Сож южнее Гомеля - в районе Новая Белица.
Около 17.00 немецкие войска вошли в Гомель со стороны Урицкое, Мильча. Как пишет Ангарский, "с наступлением темноты противник открыл артиллерийский огонь по городу, причем его пехота по-прежнему находилась в 2-3 км от передовой линии наших войск…"
Оправдывая оставление Гомеля, полковник Ангарский писал: "Ввиду того, что наши части сильно перемешались в темноте и опасаясь угрозы выхода противника на переправы, было решено ночью оставить г. Гомель, что и было выполнено по приказу Военного Совета фронта.
В полночь эвакуация города была закончена, после чего саперы под руководством генерал-майора Баранова <Н. П. Баранов - начальник отдела инженерных войск 21-й армии> взорвали мосты через р. Сож…"
В переговорах штаба Центрального фронта и штаба 21-й армии (комбриг В. С. Голушкевич - полковник Д. Ф. Цумарев) в 22.20 говорилось:
"Первое. Связи с создавшейся обстановкой, Гусевскому разрешено оставить занимаемый им пункт. Мосты уже взорваны, остался один наплавной против парка Паскевича.
Второе. Необходимо отход провести как можно организованнее под прикрытием темноты. Гусевскому разрешение сообщено. Темнота должна позволить все это сделать.
Третье. Одновременно сразу же надлежит организовать оборону нашего берега реки с тем, чтобы противник ни в коем случае не смог переправиться на нашу сторону. Тщательно необходимо все продумать и собрать соответствующие силы и создать группировку. Противнику переправы удаются, потому что войска растягиваются вдоль реки кордоном и не имеют достаточных ударных группировок…"
В район Гомеля (на ст. Зябровка) продолжали прибывать свежие соединения, переданные Ставкой в состав Центрального фронта:
— 266-я стрелковая дивизия (командир - полковник И. Д. Дряхлов; вскоре подчинена штабу 67-го корпуса и сразу же сменила командира: уже с 20 августа дивизией командовал генерал-майор В. И. Неретин) - на 20.00 прибыло 6 эшелонов;
— 277-я стрелковая дивизия (комбриг М. А. Романов) - прибыл 1 эшелон.
Однако они явным образом запоздали в деле обороны Гомеля и предотвращения разгрома Центрального фронта.
В районе Мозыря продолжилось упорное сопротивление советских войск.
Командующий 3-й армией генерал-лейтенант В. И. Кузнецов докладывал начштаба Центрального фронта полковнику Л. М. Сандалову: "Положение осложняется. Бацанов прорван. Борисов тоже. Противник овладел районом Куридичи и восточнее 3-4 км Козловичи. Одна из дочерей Борисова <кавдивизия> не существует. То же один из детей <полков> Бацанова. Прошу санкционировать снять из района Речица Левашова <214-ю воздушно-десантную бригаду> и ночью дать его Рубцову <командиру 66-го стрелкового корпуса>, чтобы остановить продвижение противника…"
Обеспокоенный обстановкой на Центральном фронте и нависшей угрозой над Юго-Западным фронтом, член Ставки ВГК генерал армии Г. К. Жуков (занимавший на тот момент должность командующего войсками Резервного фронта) направил доклад И. В. Сталину:
"Противник, убедившись в сосредоточении крупных сил наших войск на пути к Москве, имея на своих флангах Центральный фронт и великолукскую группировку наших войск, временно отказался от удара на Москву и, перейдя к активной обороне против Западного и Резервного фронтов, все свои ударные подвижные и танковые части бросил против Центрального, Юго-Западного и Южного фронтов. Возможный замысел противника: разгромить Центральный фронт и, выйдя в район Чернигов, Конотоп, Прилуки, ударом с тыла разгромить армии Юго-Западного фронта. После чего главный удар на Москву в обход Брянских лесов и удар на Донбасс. Я считаю, что противник очень хорошо знает всю систему нашей обороны, всю оперативно-стратегическую группировку наших сил и знает ближайшие наши возможности… Для противодействия противнику и недопущения разгрома Центрального фронта и выхода противника на тылы Юго-Западного фронта считаю своим долгом доложить свои соображения о необходимости как можно скорее собрать крепкую группировку в районе Глухов, Чернигов, Конотоп. Эшелон прикрытия сосредоточения сейчас же выбросить на р. Десна…"
В тот же день Жуков получил ответ: "Ваши соображения насчет вероятного продвижения немцев в сторону Чернигова, Конотопа, Прилук считаем правильными. Продвижение немцев… будет означать обход нашей киевской группы с восточного берега Днепра и окружение наших 3-й и 21-й армий… В предвидении такого нежелательного казуса и для его предупреждения создан Брянский фронт во главе с Еременко. Принимаются и другие меры, о которых сообщим особо. Надеемся пресечь продвижение немцев. Сталин. Шапошников".
В этот же день Ставка ВГК разрешила отвести левое крыло Центрального фронта (3-ю армию) и правое крыло Юго-Западного фронта (5-ю армию и 27-й стрелковый корпус) за р. Днепр.
Начальник немецкого Генштаба Ф. Гальдер записал: Противник продолжает оказывать упорное сопротивление войскам 35-го армейского корпуса <в районе Мозыря>. Такое же сопротивление противник оказывает восточнее Гомеля и на участке 12-го армейского корпуса. На участке 24-го мотокорпуса противник пытается прорваться в восточном направлении…"
К полудню советскому 45-го стрелковому корпусу 13-й армии Брянского фронта удалось прорваться в район Шамочки. Учитывая возникший разрыв между войсками Центрального и Брянского фронтов вследствие продвижения немецкой 2-й танковой группы Г. Гудериана, около 22.00 Ставка ВГК разрешила отвести левый фланг 13-й армии на линию Солово, Борщево, Погар и далее по р. Судость.
21-ю армию Центрального фронта приказано отвести на фронт Клинцы, Гордеевка и далее по рр. Ипуть, Сож до Бабовичей .
Советская 3-я армия получила задачу прикрыть район Бабовичи, Горваль, Речица на восточном берегу р. Днепр восточнее Гомеля. Укрепления Мозырского УРа приказано привезти в негодность.
Советский 67-й стрелковый корпус сражался на рубеже Севрюки, Скиток на восточном берегу р. Сож. Подошедшие части советской 266-й стрелковой дивизии безуспешно пытались отбить переправу через р. Сож у Ново-Белицы южнее Гомеля.
В оперсводке штаба артиллерии Центрального фронта перечислена артиллерия 67-го корпуса, которая наряду с собственной артиллерией 266-й дивизии (24 орудия) поддержала наступление:
— 435 кап (13 орудий)
— 464 гап (151-й сд; 8 орудий)
— 353 ап (151-й сд; 4 орудия)
— 586 гап (102-й сд; 2 орудия)
— 696 ап ПТО (7 орудий).
Немецкая 1-я кавдивизия, отразив советские контратаки, перешла в наступление со стороны Марьино на Добруш.
Прорыв противника в полосе 28-го стрелкового корпуса вызвало крайнее недовольство командиром корпуса генерал-майором В. С. Поповым, которого В. Н. Гордов отстранил от командования (комфронта М. Г. Ефремов утвердил это решение и "в сердцах" даже попытался расформировать управление самого 28-го корпуса, но это уже было не в компетенции фронта).
В утренних переговорах штаба Центрального фронта и 3-й армии заместитель начштаба армии подполковник Посякин докладывал полковнику И. А. Долгову:
"Сыны Недвигина <полки 232-й сд> и часть Петровского <остатки 63-го ск> ведут бой за предмостье Речица, мост через реку Днепр горит. <Командарм> Кузнецов организует контратаку. Результат сообщит дополнительно. На участке Горваль, Бобровники и Хутор без перемен. Противник особой активности не проявляет. В центре на участке Рубцова <66 ск> и <кавгруппы> Борисова противник особенно проявляет активность в направлении Козловичи и Домановичи, в результате чего сыны <кавдивизии> Борисова Сидельников <47 кд> и Бацкалевич <интересно, что в качестве командира 32-й кавдивизии опять выступает Бацкалевич - ВМ> занимают следующие положения: Великая Поляна, Вязовица, Холодники, Южные.
Бацанов <24 сд> из семьи <корпуса&> Рубцова занимает Козловичи, Хутора и один сын <полк> Новосёлки западнее Березняки. Во втором эшелоне Домановичи занимает Левашёв <214 вдбр> и хозяйство бывшего Кузьмина <43 кд>. На остальном фронте без перемен.
Кузнецов просил передать Сандалову, чтобы последний дал распоряжение наладить связь, так как Кузнецов связи с вами не имеет. Прошу информировать, что делается в районе Гомель северо-восточнее и юго-восточнее от него. Всё".
Вечером начштаба 3-й армии генерал-майор А. С. Жидов докладывал в штаб фронта о боях в районе Речицы, где действовали отряд генерал-майора С. Я. Фоканова (остатки 154-й дивизии) и 232-я стрелковая дивизия генерал-майора С. И. Недвигина.
42-я стрелковая дивизия, по этому докладу, отошла на рубеж Святое, Кокуевичи.
Ф. Гальдер вновь записал об упорном сопротивлении войскам 35-го армейского корпуса в районе Мозыря, а также войскам 12-го армейского корпуса в районе Гомеля. Под нажимом противника советская 3-я армия оставила Калинковичи.
Немецкая 1-я кавдивизия взяла Добруш.
2-я танковая группа Г. Гудериана сломила сопротивление советских войск и заняла Костобобр (24-й мотокорпус) и Почеп (47-й мотокорпус).
Верховный главнокомандующий вермахта А. Гитлер издал директиву: "…2. На редкость благоприятная оперативная обстановка, сложившаяся в результате выхода наших войск на линию Гомель, Почеп, должна быть незамедлительно использована для проведения операции смежными флангами групп армий "Юг" и "Центр" по сходящимся направлениям. Целью этой операции должно являться не только вытеснение за Днепр 5-й русской армии частным наступлением 6-й армии, но и полное уничтожение противника, прежде чем его войска сумеют отойти на рубеж Десна, Конотоп, Сулла. Тем самым войскам группы армий "Юг" будет обеспечена возможность выйти в район восточнее среднего течения Днепра и своим левым флангом совместно с войсками, действующими в центре, продолжать наступление в направлении Ростов, Харьков…".
Части немецкой 2-й армии заняли Мозырь - последний областной центр Беларуси (в 1941 году Мозырь был центром Полесской области). Советская 3-я армия, оставив город, за два ночных перехода прошла около 100 км.
23 августа советские войска оставили Речицу, 25 августа советский 66-й стрелковый корпус с Мозырским УРом переправились через р. Днепр по понтонному мосту, отход корпуса прикрывали остатки 32-й кавдивизии.
26 августа противник без боя занял Лоев, 28 августа - Брагин и Комарин.
Таким образом, к концу августа бои в Беларуси регулярных советских войск с немецкими войсками завершились.
Боевые действия на Центральном фронте представляли собой классический разгром по частям: серию последовательных операций вермахта, в каждой из которой противник создавал подавляющее превосходство над советскими войсками.
Сначала вермахт провел операцию в районе Рославля, где немецкой западной наступательной группировке (2 танковые, 1 моторизованная и 4 пехотные дивизии) противостояла одна-единственная 148-я стрелковая дивизия практически без средств усиления, к тому же выполнявшая наступательные задачи. Неудивительно, что командующий немецкой Армейской группой генерал-полковник Г. Гудериан вспоминал, что "пехота просто марширует", а основные потери противник нес от собственной же авиации!
А после захвата Рославля противник просто перемалывал срочно перебрасываемые в район немецкого прорыва советские части и соединения. Советскому командованию удалось основательно укрепить 13-ю армию: в ее состав переданы 2 кавдивизии, 4 восстановленные стрелковые дивизии (137-я, 121-я, 132-я, 155-я), 50-я танковая дивизия, артиллерия крупного калибра. Однако всем этим новым соединениям пришлось действовать "с колес", не было времени ни сформировать контрударные группировки, ни провести рекогносцировку, ни наладить взаимодействие с соседями и между родами войск…
В итоге они могли только сдерживать противника, но не переломить ситуацию.
Следующий свой удар противник нанес в междуречье рр. Днепр и Сож - как раз там, откуда советское командование снимало войска, как с самого спокойного участка. И опять против советских дивизий, которых к тому же лишили ранее приданных средств усиления, противник создал численное преимущество. Наступление 12 августа 7 немецких пехотных и 1 кавдивизии разорвало фронт советского 67-го стрелкового корпуса надвое (причем штаб 67-го корпуса только-только принял полосу убывшего в распоряжение Ставки ВГК 20-го стрелкового корпуса и вряд ли успел надежно наладить связь со своими новыми дивизиями).
Умение противника бить по штабам сразу же привело к нарушению управления войсками, которое не было восстановлено до самого захвата Гомеля.
Обращает на себя внимание, что советский Центральный фронт действовал, что называется, "одним составом": все планы его усиления остались на бумаге. Никаких резервов для парирования немецкого наступления и закрытия возникающий брешей не было (решение о выводе в резерв 167-й стрелковой дивизии из состава 63-го корпуса на "спокойном участке" явно запоздало), главное - отсутствовал мобильный резерв, который единственный мог как-то поправить положение.
Свежие соединения из резерва Ставки ВГК (266-я и 277-я стрелковые дивизии) появились на фронте уже к "шапочному разбору", когда участь Гомеля и всего фронта была, по сути, решена.
Центральный фронт явно оказался "парией" советского Верховного Главного Командования. Он даже не имел полноценных командующих, почти все они "исполняли обязанности": и. о. комфронта М. Г. Ефремов, и. о. начштаба фронта Л. М. Сандалов, и. о. командующего 21-й армией В. Н. Гордов… Только накануне расформирования фронта начальником его штаба наконец был назначен генерал-лейтенант Г. Г. Соколов - однако нисколько не штабист, а генерал НКВД.
С. П. Иванов отметил в своих мемуарах: "Начальник штаба Центрального фронта, бывший начальник штаба 4-й армии полковник Л. М. Сандалов побывал у нас на КП <13-й армии>. Леонид Михайлович с похвалой отозвался об организованности и ритмичности в работе штаба, получил в оперативном отделе ряд данных, которые стали для него подлинной сенсацией. Понравились ему узел связи, организация охраны. Помнится, он сказал тогда:
- Ну, у вас действительно порядок. У нас, в штабе 4-й, растерявшем при отступлении большую часть радиостанций и автомобилей, ничего подобного нет.
Между прочим, эта неустроенность штаба, которому и соединениями 4-й армии руководить-то было нелегко, отнюдь не в лучшую сторону сказалась и на всей боевой деятельности войск нового фронта, особенно на организации взаимодействия с соседями…
Ретроспективно оценивая тогдашнюю оперативную ситуацию, приходишь к выводу, что создание Центрального фронта не смогло оправдать тех надежд, которые на него возлагались, и не случайно он просуществовал всего лишь один месяц. Не имея достаточно работоспособного штаба, а главное, очень слабо укомплектованный войсками, он оказался в той самой полосе боевых действий, где развернулись решающие события конца лета - начала осени 1941 года <выделено мной - ВМ>…"
Прорыв на Гомель с севера и продвижение немецкого 43-го армейского корпуса со стороны Стрешина привело к окружению и разгрому 63-го стрелкового корпуса и части 67-го корпуса. Как и ранее, советское командование запаздывало с приказом на отступление. Несвоевременный отвод войск только усугубил положение.
Разгром под Жлобиным привел к потере нескольких дивизий, большого количества артиллерии, перспективных командиров. Немецкое командование, подводя итог боев в районе Рогачева, Жлобина и Гомеля, сообщило о взятии в плен 78 000 советских солдат и офицеров, захвате 144 танков и около 700 орудий. В обороне Центрального фронта была пробита брешь, резко ухудшилось положение левофланговой 3-й армии в районе Мозырь, Калинковичи, пал Гомель - нарушилась устойчивость всей обороны фронта. Вкупе с тем, что вновь созданный Брянский фронт еще только брал управление отходившей 13-й армией в свои руки и к тому же прикрывал Московское направление, - все это сулило советским войскам на Украине неисчислимые беды.
Обсудив сложившуюся обстановку, Советское Верховное Главнокомандование пришло к выводу о необходимости объединения усилий войск, действующих против немецких 2-й армии и 2-й танковой группы, о расформировании Центрального фронта и передаче ее войск Брянскому фронту и возложении на генерал-лейтенанта А. И. Еременко ответственности за ликвидацию опасной группировки врага.
Выдержки из телеграфного разговора Сталина и Еременко привел в своих мемуарах А. М. Василевский.
"Сталин:
- У меня есть к вам несколько вопросов. 1) Не следует ли расформировать Центральный фронт, 3-ю армию соединить с 21-й и передать в ваше распоряжение соединенную 21-ю армию?.. 3) Мы можем послать вам на днях, завтра, в крайнем случае послезавтра, две танковые бригады с некоторым количеством КВ в них и 2-3 танковых батальона; очень ли они нужны вам?
4) Если вы обещаете разбить подлеца Гудериана, то мы можем послать еще несколько полков авиации и несколько батарей РС. Ваш ответ?
Еременко:
-…1) Мое мнение о расформировании Центрального фронта таково: в связи с тем, что я хочу разбить Гудериана и безусловно разобью, то направление с юга нужно крепко обеспечивать. А это значит - прочно взаимодействовать с ударной группой, которая будет действовать из района Брянска. Поэтому прошу 21-ю армию, соединенную с 3-й, подчинить мне… Я очень благодарен Вам, тов. Сталин, за то, что Вы укрепляете меня танками и самолетами. Прошу только ускорить их отправку, они нам очень и очень нужны. А насчет этого подлеца Гудериана, безусловно, постараемся разбить, задачу, поставленную Вами, выполнить, то есть разбить его…"
После этих переговоров в ночь на 25 августа Ставка ВГК приняла решение об упразднении с 26 августа Центрального фронта. 21-я и 3-я армии передавались в подчинение Брянскому фронту, бывший командующий войсками Центрального фронта генерал-лейтенант М. Г. Ефремов назначался заместителем командующего войсками Брянского фронта.
Командующим 21-й армии назначен генерал-лейтенант В. И. Кузнецов; генерал-майор В. Н. Гордов вернулся на должность начальника штаба армии. Армии передали войска и полосу обороны 3-й армии (в ее подчинении - 28-й, 67-й и 66-й стрелковые корпуса и кавгруппа).
Управление 3-й армии приняло войска на стыке 50-й и 13-й армий (она обеспечивала Мглинское направление), ее принял генерал-майор Я. Г. Крейзер.
Расформирование Центрального фронта и передача его армий Брянскому фронту, как вспоминал после войны А. И. Еременко, оказалось ошибкой. Перед Брянским фронтом стояли совсем другие задачи, что определяло дислокацию войск и резервов. С учетом нависшей угрозы над Юго-Западным фронтом "Центральный фронт надо было не упразднять, а укреплять…"
То есть даже после оставления Гомеля была возможность (пусть все более эфемерная) защитить северный фланг Юго-Западного фронта.
Положение усугубилось тем, что Брянский фронт не сумел остановить противника. Поставленная ему задача нанести фланговый удар по противнику, отбросить 2-ю танковую группу Г. Гудериана в направлении Кричев, Пропойск и к 15 сентября выйти на рубеж Петровичи, Климовичи, Новозыбков, Щорс, - оказалась ему не под силу. Разрыв между 13-й и 21-й армиями закрыть не удалось. Предпринятых советским командованием мер оказалось недостаточно.
А. В. Владимирский (в 1941 году - заместитель начальника оперотдела 5-й армии Юго-Западного фронта) в своих воспоминаниях так оценивал решение советского командования:
"В директиве Ставки ВГК от 19 августа Юго-Западному фронту ставилась задача - после отвода 5-й армии и 27-го стрелкового корпуса прочно оборонять правый берег Днепра на участке (иск.) м. Лоев, Переволочная. При этом требовалось во что бы то ни стало удерживать за собой Киев.
Сравнивая положение войск обеих сторон на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов ко времени получения этой директивы Ставки ВГК, нельзя не обратить внимания на то, что отвод правого крыла Юго-Западного фронта на Днепр отнюдь не устранял угрозы обхода его противником с севера. К этому времени важное значение Днепра для нас было уже частично утрачено, в связи с тем что войска группы армий "Центр" еще в июле преодолели этот рубеж в его верхнем течении и продвинулись восточнее его на ельнинском и рославльском направлениях до 200 км и вышли к реке Десна.
Только незамедлительный отвод войск 5-й армии и 27-го стрелкового корпуса на Десну или еще далее - на реку Сула устранил бы угрозу их охвата с севера.
Отчасти такой точки зрения вначале придерживался и командующий Юго-Западным фронтом, что видно из первоначальной директивы на отход от 19 августа 1941 г., по которой 5-я армия после отхода на реку Днепр должна была завернуть свой правый фланг от Навозов на Чернигов и далее протянуть его вдоль левого берега Десны до Кладьковки. Но это решение распоряжением штаба Юго-Западного фронта от 20 августа было изменено, и 5-й армии предписывалось после отхода занять оборону по левому берегу Днепра на фронте (иск.) м. Лоев, Старый Глыбов, не загибая правого фланга к востоку на Чернигов, что делало этот фланг очень уязвимым с севера. Такое изменение первоначального решения было принято, по-видимому, по настоянию Ставки, которая в этот ответственный момент вместо реального усиления танками и авиацией левого крыла Центрального фронта предприняла сложную организационную перестройку, затронувшую несколько фронтов и армий.
Было приказано расформировать Центральный и сформировать Брянский фронт во главе с генералом Еременко, влить 3-ю армию бывшего Центрального фронта в 21-ю армию и провести ряд других организационных мероприятий, повлекших за собой перемещение значительного числа руководящих лиц фронтов и армий в тот период, когда необходимо было сосредоточить максимум усилий на организации удара по врагу, уже приступившему к осуществлению своего опасного для нас флангового маневра…"
Недооценка важности Центрального фронта стала одной из главных причин разгрома войск Юго-Западного фронта в сентябре 1941 года. Вынужден повториться: невозможно выиграть сражение, проигранное на уровне Главного командования.
Противник не преминул воспользоваться ошибкой советского Главного Командования. Он в очередной раз применил излюбленную тактику "двойных клещей": соединения 2-й армии (35-й, 43-й и 13-й армейские корпуса: 45-я, 17-я, 134-я, 260-я, 131-я, 293-я и 112-я пехотные плюс 1-я кавалерийская дивизии) наступали на Черниговском направлении на соединение с 6-й армией группы армий "Юг". 9 сентября обе немецкие армии соединились в восточном Полесье. К 13 сентября фронт 5-й армии Юго-Западного фронта и 21-й армии Брянского фронта оказался взломан окончательно, обе армии перешли к подвижной обороне.
Уступая противнику в умении вести маневренную войну, советские войска имели преимущество в боевых действиях в Полесье (не зря после войны проблема "Припятских болот" была поднята на щит немецкими генералами). После выдавливания советских войск из Полесья их дальнейший разгром стал делом техники. Сомкнув фланги, группы армий "Центр" и "Юг" ликвидировали, наконец, угрозу им и высвободили силы для дальнейших операций.
Высвобождение сил противника, как и в случае с наступлением на Рославль, сулило неисчислимые беды советской стороне.
Немецкие подвижные войска размахнули свои "клещи" более широко. К 10 сентября 2-я танковая группа Г. Гудериана форсировала Десну и захватила Ромны. Таким образом, она вышла на оперативный простор и 15 сентября соединилась с 1-й танковой группой группы армий "Юг" в районе Лохвицы глубоко в тылу советских войск.
Советская Ставка ВГК до последнего приказывала советским войскам Юго-Западного фронта удерживать Киев. Разразившаяся катастрофа поглотила фронт. Согласно официальным данным советского Генерального штаба, потери советских войск составили более 700 тыс. человек.
В Киевском "котле" сгинули и многие защитники Беларуси, в том числе генерал-майоры Ф. Д. Рубцов, Т. К. Бацанов, В. И. Неретин; попал в плен генерал-майор И. М. Скугарев.
Не меньше защитников Беларуси 1941 года погибли в Вяземском "котле" при новом немецком наступлении на Москву в октябре 1941 года.
Так бесславно завершились бои в Беларуси.
Не думаю, что в моем исследовании нашли отражение все факторы такого сокрушительного поражения.
Потому - вряд ли я исчерпывающе объяснил, ЧТО это было. Надеюсь, может быть, стало понятнее, КАК это было?
